|
Но пани брезговали покупать, ведь все эти вещи были отобраны у евреев, убитых мужьями и братьями этих веселых молодок. Придя в Западную Украину, гитлеровцы совершили самый страшный грех: они заявили, что все дозволено. И тогда в людях проснулся Дьявол, а коли так, то они принялись расстреливать соседей и друзей — и все потому, что те евреи. Страшен человек: позвольте ему убивать, а поводы для совершения убийства он всегда найдет. Если бы фашисты разрешили убивать армян, а их во Львове всегда проживало очень много, стали бы убивать армян. При всей своей ненависти к гитлеризму я должен все же признать, что почти все зверства совершались на оккупированных территориях местными жителями — под руководством нацистов, иногда без их ведома[12]. После 1945 года западные немцы взяли на себя и свою вину, и вину союзников из местных единомышленников. А советское государство, которое принесло той же Западной Украине так много горя, по сей день публично не повинилось перед всем миром за свои преступления. Страшное ожесточение царило в тех местах в годы моей далекой юности. Отголоски тогдашних трагедий доходили и до недавних дней. Лет через тридцать после того, как я пошел в первый класс, я вновь приехал в Западную Украину — в частности, во Львов. Приехал как столичный психиатр, приглашенный читать здесь лекции и консультировать наиболее сложных больных. Показали мне одну пациентку. У нее было серьезное мозговое заболевание, от которого она вскоре и скончалась. В 1946 году она ходила по Станиславу, привечала офицерских детишек, била по голове, откачивала кровь и несла в бандеровский лазарет. Вскоре банду разгромили, на ее глазах расстреляли братьев и отца, а саму отправили на Колыму. Потом амнистировали, вернулась домой уже тяжело больная, никого из родных и близких не осталось: все погибли в годы ожесточения, о котором я сейчас рассказываю. Когда умерла, собрались несколько десятков людей — родственников тех, кого когда-то спасла добытая ею кровь. Похоронили на престижном Лычаковском кладбище, где простых смертных давно уже не хоронят. Вот так пересекаются судьбы. Поймала бы меня моя будущая пациентка, когда я был первоклашкой, не писал бы эти печальные строки. Ожесточение, которое царило еще недавно, должно безвозвратно уйти в прошлое. Слишком много ошибок, глупостей, преступлений было совершено. Пора повзрослеть и поумнеть. Хватит крови, хватит злобы, хватит выяснения отношений, никому не приносят счастья убийства и надругательства. Разбудить Дьявола в душах людей проще простого. Нужно выгнать его из наших сердец. — 145 —
|