|
— Скажите в полку, а там скажите далее, что я из вас потемкинский дух вышибу, а вас туда зашлю, куда ворон костей ваших не занесет! Повторив пять или шесть раз то же, продолжая щипанье, изволил сказать: — Извольте, сударь, отправиться в полк». Поворачиваясь, адъютант задел концом палаша по ногам Павла, причем продолжал по-ефрейторски маршировать. Вместо проклятий он, однако, услышал: — Бравый офицер, славный офицер!.. В течение времени пребывания в Москве Павлу очень понравилась девица Лопухина, которая вскоре с семейством переехала в Петербург, где заняла видное место и при дворе… На Павла можно было иметь влияние, но не путем противоречия, а путем поддакивания. Так, при возврате его в Петербург, крестьяне Храповицкого подали государю слезную жалобу на своего помещика. Павел был возмущен и распорядился отдать приказ — расстрелять Храповицкого. Подъезжает Безбородко. Обращается государь к нему: — Как вы думаете, хорошо ли я сделал, что приказал Храповицкого расстрелять? — Достодолжно и достохвально, государь. — Вот видите, что говорит умный человек, а вы чего все испугались? Подождав немного, Безбородко продолжал: — Только, государь, Храповицкого надо казнить по суду, чтобы все знали, что ослушника повелений государя карает закон. Государь согласился, и Храповицкий был спасен. Петрушевский прав совершенно, говоря, что Павел сам был первым и злейшим себе врагом, в нем самом заключаются особенности тогдашнего правительства. Насколько Павел был болезненно о себе преувеличенного мнения, доказывается следующим фактом: едучи по морю на корабле, он увидел планы судна и начал расспрашивать об его устройстве, о чем не имел ни малейшего представления. Выслушав, он заявил: — А если я захочу, чтоб корабли иначе построились, нежели здесь изображено? — Но это невозможно. — Я хочу, чтоб делали то, что я хочу. Этим противоречием себе он остался очень недоволен. Вскоре назначены были маневры сухопутным войскам. Во время этих маневров Павел по ночам не раздевался, дабы при нечаянном нападении неприятеля быть готовым к сражению. Представляя сам по себе проявление крайностей и неожиданностей, Павел нередко поддавался на смелые и неожиданные ответы и улыбался при этом там, где другой раз разнес бы вдребезги. Однажды во время маневров император послал одного офицера для разведки в лес. Офицер замешкался. За ним послали другого. Ожидая беду, офицер отвечал посланному: — Скажите государю, что я убит. Государь расхохотался. Был и другой случай. На разводе государь гневается на офицера. — 217 —
|