Преступления в психиатрии

Зато Татьяна с успехом занялась резьбой по кости и стала запоминать по 150 иностранных слов ежедневно. Через два месяца ей без труда удалось выучить два «чужих» доселе языка. При встрече она призналась: «А еще у меня на руке вот уже в течение нескольких лет не идут механические часы, а температура тела „скачет“ от 35 до 37,5 градусов».

Для одного человека не слишком ли много? Но Татьяна вовсе не человек. «Да-да, — подтверждает она, — я — биоробот». Поскольку сама уже перестала понимать, когда она действует согласно чужому желанию, а когда способна сопротивляться чужим установкам, оставаясь самой собой.

— Иной раз слова, мимика, жесты и поступки — не мои. Некто невидимый стал вторгаться в мое сознание, давать команды, требовать совершения тех или иных действий. Спустя некоторое время мои операторы дали понять (в телепатическом эфире), что я ягненок, над которым установлена абсолютная власть, поэтому лучше не сопротивляться, а выполнять все команды. Иначе будет плохо и мне, и моим родным. Чтобы доказать свою силу, они не давали мне нормально спать, инициируя судороги ножных мышц, острую зубную боль, каждый час, а то и чаще, гоняли в туалет. Иногда во время завтрака вводили в сознание такие тошнотворные сюжеты, что становилось не до еды. Или запустят музыку и перемежают ее установками, типа: «Не смей проявлять активность в поисках управы на нас, а то не поздоровится близким». Моя жизнь превратилась в ад. Единственным светлым моментом стало знакомство с Сергеем. Я решила переехать с ним в Минск, а затем в его родной городок на Брестчине. Операторы предупредили: «Друга не найдешь, а не послушаешься — сделаем психически или венерически больной, бомжем». А ему приказали «не переманивать» меня из Киева. Теперь они стали называть себя «белыми братьями». После того, как членов этой организации арестовали, я узнала, что их штаб-квартира находилась на территории военного санатория — в трех километрах от моего дома. Тогда я поняла, что мы с Сергеем были «кроликами» в экспериментах военно-медицинского характера. Это заставило меня написать в КГБ, Министерство обороны о том, что вся наша страна превращается в полигон для испытания нового оружия. Как оказалось, мы были не одиноки. Например, в Московском комитете по защите жилища зарегистрировано уже более тысячи жертв, а в Санкт-Петербурге десять лет назад было создано общество защиты от психоэнерготеррора. Мои описания того, как работали с нами операторы, один из разведчиков, принимавший мой дневник, назвал настоящей методичкой по психотронной обработке.