|
Чарли знал, что под ним твердый пол, но ему казалось, что земля уходит из-под ног. Он в сотый раз откашлялся, нервно сглотнул и включил диктофон, который поставил между собой и дочерью. Мэгги трясло, хотя на ней был отцовский синий форменный пиджак, который обычно висел на двери. Рукава были слишком длинными, и он вспомнил, как они с Барбарой одевали Мэг, когда она была еще крошкой: безумно красивые ангельские крылышки из настоящих перышек, мягкая повязка с усиками на голову. Все это было запечатлено и хранилось в толстых семейных альбомах. О господи! — Где… он тебя трогал? Она не могла смотреть отцу в глаза, и это было хорошо, потому что Чарли тоже отводил взгляд. — Здесь и здесь. — Потерпевшая, — глухо сказал Чарли, — указывает на левое бедро и грудь. У него напрягся каждый мускул. Как он скажет об этом Барбаре? Как продолжать допрос? Невозможно оставаться детективом, когда так сильно хочешь быть просто отцом. — Чарли, — негромко сказал Гулиган, — тебе не обязательно самому это делать. Чарли покачал головой. — Мэг, Джек Сент-Брайд обнажался перед тобой? — Нет, — прошептала его дочь. — Где-нибудь еще касался? Не только руками? — Он касался тебя какой-нибудь частью своего тела? — негромко уточнил Мэтт. — Господи! Чарли вскочил и нажал на диктофоне кнопку «стоп». Почему нельзя отмотать назад собственную жизнь? Он отошел в дальний угол кабинета, Мэтт направился к нему. — Моя малышка… — прохрипел Чарли. — Он сделал это с моей доченькой! — Мы его посадим, — пообещал Мэтт. — За это он тоже ответит. Чарли кивнул и повернулся к столу, но Мэтт остановил его. — Нет, — заявил прокурор, — позволь мне. Молли лежала, свернувшись калачиком, в кроватке и сосала во сне большой палец. Мэтт смотрел на нее и представлял, какую боль сейчас испытывает Чарли. Боже, если бы кто-то обидел его дочь, он бы за себя не отвечал! Ему перед судом только этой драмы и не хватало! Правда, заявление Мэг можно выделить в отдельное производство, рассматривать в другой день, с другим судьей… если найдется достаточно доказательств. Мэтт ничего не сказал Чарли, но в глубине души он сомневался в достоверности истеричного признания Мэг. Она той ночью приняла галлюциногенное вещество… Вполне вероятно, что это нападение — просто плод фантазии. Но признание девочки все-таки отразилось на деле об изнасиловании Джиллиан: он не мог рисковать и вызывать Мэг в качестве свидетеля. Если она подтвердит, что принесла наркотик, а потом признается, что на нее тоже напали, поверят ли ей присяжные? А если не поверят? А если усомнятся в словах Джиллиан? — 233 —
|