Забрать любовь

Николас отступил на шаг, а я сделала единственное, что мне оставалось, — встала рядом, чтобы он мог опереться на мое плечо. Астрид с застывшим лицом смотрела на сгущающиеся за окном сумерки, как будто видеть разыгрывающуюся на ее глазах сцену было выше ее сил. Роберт Прескотт обернулся к нам. Я увидела, что в уголках его усталых глаз дрожат слезы.

— Я пытаюсь помешать тебе сломать собственную жизнь, — произнес он.

— Не утруждайся, — ответил Николас и потащил меня к выходу.

Он настежь распахнул дверь и вывел меня на улицу. Даже не обернувшись, он бросился бежать. Он обогнул дом, миновал беломраморные поилки для птиц, обвитые виноградом беседки и углубился в темную прохладу рощи. Когда я его нашла, он сидел на куче сухой хвои, подтянув колени к груди и опустив голову, как будто окружающий воздух превратился в неподъемный груз и придавил его к земле.

— Слушай, Николас, — пробормотала я. — Быть может, тебе стоит еще раз все хорошо обдумать?

Я чуть не умерла, произнося эти слова. Мне было страшно представить себе, что Николас Прескотт может исчезнуть за дверью роскошного особняка своих родителей, помахав на прощание рукой и предоставив мне право вернуться в прежнюю жизнь, в которой его еще не было. Я уже успела прийти к выводу, что без Николаса мне не жить. Когда его со мной не было, я все равно представляла себе, что он рядом. Я полагалась на него во всем. Он предупреждал меня о приближающихся праздниках, провожал домой с работы, до отказа заполнял собой все мое свободное время. Я слилась с ним и его жизнью так полно, что уже сама не понимала, кем и чем я была до встречи с ним.

— Мне нечего обдумывать, — ответил Николас. — Мы поженимся.

— Я уверена, тебя не выгонят из Гарварда, потому что ты врач от Бога.

Только произнеся это, я поняла, что следовало сформулировать эту мысль как-то иначе. Николас вскинул голову, как от пощечины.

— Я и сам мог бы его бросить, — сказал он так медленно, как будто выговаривал слова иностранного языка.

Но я не желала провести остаток жизни в браке с мужчиной, который в глубине души меня немного ненавидел бы за то, что так и не достиг того, к чему стремился. Я любила Николаса не за то, что ему предстояло стать врачом, но, несомненно, за то, что он был лучшим из лучших. Николас не был бы Николасом, если бы ему пришлось пойти на такой компромисс.

— Быть может, ты мог бы поговорить с кем-то из деканов, — мягко сказала я. — Не все студенты в Гарварде являются денежными мешками. Должны быть какие-то стипендии или пособия. А на следующий год ты начнешь зарабатывать, и, с учетом моей зарплаты в «Мерси», мы сумеем свести концы с концами. Я могу пойти на вторую работу. Мы могли бы взять ссуду под твои будущие доходы.