|
взрослых. Она расскажет ему — но позже. Ключа у нее не было — дверь не запиралась. Она повернула ручку и вошла. — Вот я и дома! — Даниэлла! Добро пожаловать! — донесся голос сверху, из Мансарды. Послышался топот: Баджирон спускался по лестнице. Сияющий, совсем не то что за завтраком. Он бросился навстречу жене и радостно обнял ее. — Как прошел день? Даниэлла вспомнила своих клиенток с их историями — и свое решение. — Прекрасно! — ответила она. — А у тебя? — Знаешь, что случилось? Угадай! — Ты закончил книгу, — предположила она, конечно же в шутку. Он кивнул. Таким счастливым она не видела его никогда. — Не может быть, Баджи! Неужели правда? Ты закончил свою книгу? «Там, где ступила лапа хорька »? Поздравляю тебя, дорогой мой, мой чудесный, мой самый лучший в мире писатель! — «Там, где ступила... »? — переспросил он. — О-о-о. Нет. Это я еще не закончил. Я написал другую книгу. «Колибри Стайк ». — «Колибри... »? Баджирон кивнул. — Ты разве не помнишь? Когда я был маленьким щенком, мама шила для меня игрушки — мягких зверюшек. Стайк был самым первым. Он спал у меня на подушке. А рассказ сочинился сразу. Вж-ж-жик — и готово! Только поспевай печатать. — А-а-а, ну конечно! Колибри Стайк! Ты его очень любил, да? — Да. Она видела это по глазам. Она коснулась его лапы: — Прочтешь мне? — Может, ты сама прочтешь? Мне нужно понять, в каком месте я теряю темп. Скажешь мне, где тебе станет неинтересно, в каком месте... — Нет, лучше ты прочитай. Ну пожалуйста, Баджирон! Мне нужно послушать, как это звучит. Услышать твой голос. Баджирон уже знал, что спорить бесполезно. Она ведь неспроста просила — у нее были на то свои причины. Как всегда. А прочесть рассказ своими глазами она сможет и позже. Он притащил рукопись на кухню — пухлая стопка аккуратно отпечатанных страниц. Как же ей хотелось спросить: «Что с тобой, Баджи? Почему этот рассказ ты написал мгновенно, а с романом мучаешься уже которую неделю, и все ни с места?» Но Даниэлла не вымолвила ни слова. Она села за стол и приготовилась слушать, а Баджирон устроился на своем любимом стуле. «Стайк проснулся ровно в полночь, — начал он. — Вокруг было темным-темно. Темное небо. Темные деревья. Луна тоже темная. Темные звезды ». Он читал, не прерываясь, целый час, пока не дошел до последней фразы: «Счастливо примирившись с тем существом, которым он сам решил стать, Колибри Стайк засунул клюв под крыло и крепко уснул ». — «Конец », — добавил он, взглянув на свою жену. Даниэлла подняла веки. Слезы стояли в ее глазах. — Баджирон, — тихо проговорила она. — О Баджи! Это прекрасно! — 16 —
|