|
– А у вас что, часы не настоящие? – Она указала глазами на его запястье. Девушки засмеялись в голос. – Игрушечные! – подхватил кто‑то. – Китайские! За пять долларов! Без механизма! – А ему это не главное! Главное – чтобы ROLEX было написано! – Идиоты, – улыбнулся парень, – я не ношу ROLEX. Оля повернулась и пошла в сторону дороги. – До свидания, девушка! – крикнул ей вдогонку тот, кто интересовался временем. – До свидания, – ответила Оля. Очень серьезно. Ей захотелось иметь часы. Смотреть на них иногда и всегда знать, сколько времени. Только она не знала пока – хорошо ли это, всегда знать, сколько времени. Наверное, хорошо. Тогда минуты, когда ты несчастна, наверное, не будут казаться вечностью. И наоборот, те, которые отсчитывают моменты счастья, не будут казаться секундами. Оля вспомнила, как однажды она умирала. Это было год назад. Она проснулась ночью оттого, что все ее ноги с внутренней стороны и простыня были в крови. Ничего не болело. Она закричала, вскочила, побежала в ванную. Она была одна. Она сунула руку под ночную сорочку, рука тоже оказалась в крови. Кровь шла прямо из нее, сочилась по ногам густыми темными струйками, и такими же точно, только прозрачными, текли слезы из глаз. Она хватала полотенца, она пыталась остановить ее. Полотенца намокали, становились грязно‑красного цвета, кровь не останавливалась. Она решила, что жизнь ее прекращается, плакать бессмысленно, звать на помощь некого, хорошо, что не больно. Она лежала в грязной, мокрой кровати и ждала. Смерти. Она представляла себе, что приедет Дедушка, а она будет уже мертва. Он наверняка очень расстроится. Грустный, он будет хоронить ее. И жалеть о том, что не уберег. И о том, что мало о ней заботился. И держал ее в этом доме. И никогда не возил в парк. И не давал звонить маме. Через несколько дней, когда Дедушка приехал, он все ей объяснил. Он сказал: – Слава богу! А то я уже думал, что ты не здорова. И еще сказал: – Поздравляю! Ты стала девушкой. И еще он объяснил, что такое будет происходить с ней раз в месяц. И научил пользоваться разными специальными штуками, чтобы не портить полотенца. Он очень хорошо тогда ей объяснил. И когда они засыпали, Оля с гордостью и с сознанием собственной важности, шепотом, чтобы его не разбудить, повторяла эти слова: – Поздравляю! Ты стала девушкой! 18Мне можно называть тебя Олей? – спросил доктор. – Называйте хоть горшком, только в печь не кладите. – Как ты себя чувствуешь? Жалобы есть? Маруся расхохоталась. — 37 —
|