|
– Держи! – палочка оказалась в Олиных руках, женщина исчезла в толпе. Олин плакат содержал призыв к администрации президента с уважением относиться к коренным жителям столицы. Остальные лозунги были совершенно разнообразного смысла: «Только через наши трупы!», «Родились и умрем в центре!», «Нет – олигархам!». Какая‑то старушка с кожаной хозяйственной сумкой дотронулась до Оли и участливо спросила: – Давно голодаете? – Давно… – не очень уверенно ответила Оля, оглянувшись на возбужденные лица вокруг нее. – Молодцы, – сказала старушка, – вот бы мне так в свое время, хрен бы меня в Кур‑кино выселили! Старушка улыбнулась Оле, и Оля активно замахала своим плакатом. – Останешься дежурить? – спросил Олю невысокий мужчина, на лбу которого синей краской было написано «не уедем». – Нет, – кивнула Оля и улыбнулась в чей‑то объектив. Дедушка фотографировал ее тоже. Только в фотоаппарате никогда не было пленки. «Память – это то, что есть в твоем сердце и твоей голове, – говорил он, – а если ни там, ни там нет, то и фотографии не помогут – все равно не вспомнишь, кто на них». Иногда, оставаясь одна долгими одинокими неделями, Оля просыпалась среди ночи и, волнуясь, думала, есть ли она еще в его голове и сердце? – Пошли – кивнул мужчина «не уедем» в сторону старого дома с выбитыми на первых этажах окнами. – Ты из какой квартиры? Да оставь вот здесь свой плакат. Я думаю, до завтра дом отстояли. Вон сколько прессы, не посмеют! – Я? – Дверь каждой квартиры была открыта, люди ходили по дому, обсуждали что‑то, бросали мусор запросто на пол и вытаскивали кресла и диваны прямо на лестничную клетку. Оля остановилась около покосившейся двери, через которую видно было бывшую детскую комнату. Маленькая розовая кроватка, в которую сейчас были сложены тюки со старыми вещами, стеклянные банки и электрический чайник. – Здесь, что ль, ты жила? – спросил Олю все тот же человек с надписью на лбу. – Нет! – Оля испуганно замотала головой. – Дедушка здесь жил. Не я. – А… Ничего, еще недельку поголодаем, никуда они не денутся! – Еще недельку? – переспросила Оля. – Максимум. Хочешь, я тебя в гости приглашу? Вот моя квартира! – мужчина сильно толкнул дверь ногой и пропустил Олю вперед. Оля сделала неуверенный шаг. – Нравится? – он сделал широкий жест рукой и довольно улыбнулся. Оля оказалась в просторной комнате, все стены которой были увешаны причудливыми музыкальными инструментами. Старинными. С облупившейся краской и потрескавшимся деревом. — 22 —
|