Таинственный пасьянс

Едва ли здесь был ленсман, к которому я мог обратиться, но мне нужно было попытаться узнать, в какой части света я нахожусь.

Один из первых домов в селении оказался пекарней. Как раз когда я проходил мимо пекарни, в дверях появилась светловолосая женщина. На ней было красное платье с тремя тёмно-красными сердечками на груди.

— Свежий хлеб! — Она мило улыбнулась, и щёки у неё заалели.

Аромат свежего хлеба защекотал мне ноздри, противиться ему было невозможно, и я вошёл в маленькую пекарню. Хлеба я не ел уже целую неделю, а тут на широких полках вдоль одной стены лежали горы и кренделей и караваев.

В заднем помещении из духовок струился дымок, оттуда в маленькую булочную вышла ещё одна женщина. У неё на груди было пять сердечек.

Трефы работают на поле и ухаживают за животными, подумал я. Бубны выдувают стеклянную посуду. Тузы гуляют в красивых платьях и собирают цветы и ягоды. А черви — черви пекут хлеб. Если я теперь узнаю, чем занимаются пики, то увижу и весь пасьянс.

Показав на хлеб, я спросил:

— Можно попробовать ваш хлеб?

Пятёрка Червей наклонилась над примитивным прилавком, сколоченным из нескольких досок. На прилавке стояла круглая чаша с единственной золотой рыбкой. Пятёрка пристально посмотрела мне в глаза.

— Я не говорила с тобой уже много дней, — неуверенно сказала он?..

— Это верно, — согласился я. — Дело в том, что я только сейчас упал с Луны. К тому же я не слишком разговорчив. Наверное, потому, что мне трудно думать, а когда человеку трудно думать, ему и говорить нелегко.

Я уже понял, что бесполезно что-либо объяснять этим карликам. Может, мне лучше удастся установить с ними связь, если и буду выражаться столь же непонятно, как и они.

— Ты сказал, с Луны?

— Да, с неё.

— Ну, тогда не удивительно, что тебе хочется есть, — сказала Пятёрка Червей, как будто падать с Луны было так же естественно, как стоять у печи и печь хлеб.

Значит, я не ошибся. Если держаться этой линии, то объясняться с ними будет довольно просто. Но вдруг, словно в каком-то порыве, она перегнулась через прилавок и взволнованно прошептала:

— Картам открыто будущее.

Через мгновение она снова стала собой, отломила большой кусок хлеба и сунула мне в руку. Я тут же начал его есть и вышел на улицу. Хлеб был кислее того, к которому я привык, но есть его было приятно, и насыщал он не хуже любого другого хлеба.

На улице я увидел, что у всех карликов на груди были знаки червей или треф, бубён или пик. Одеты они были в костюмы или в форму четырёх разных цветов. У червей одежда была красная, у треф — синяя, у бубён — розовая и у пик — чёрная.