Субмарина

Ночью я наблюдал за ним из дверного проема. Не спускал с него глаз.

10

Они сказали, что Мартин ударил маленькую девочку. Что он не хотел делиться. Что он неаккуратно ест. Выложили все сразу. Две воспитательницы. Не знаю, чего они ждут. Что я начну драться? Как Мартин? Их длинноволосый педик, помощник воспитателя, сидя на корточках, надевает какому-то малышу ботинки, а сам следит за нами. На стреме. На случай, если я вдруг сорвусь. Мартин жмется к моей ноге. Я киваю – обязательно, мол, с ним поговорю. Нельзя бить других детей, нет, нельзя. Шоколад надо есть после обеда. Я киваю. Мы еще поговорим об этом. На родительском собрании, нам придется серьезно поговорить. Я киваю. Чем бы мы сейчас ни занимались, этого явно недостаточно.

По дороге домой мы берем в прокате фильм. Достаем из холодильника и кладем на замороженные круги пиццы разные продукты: салями, сыр. Мартин в свою хочет добавить жареный лук – да пожалуйста. После еды я спрашиваю Мартина, кого он ударил.

– Девочку, – отвечает он, – очень глупую девочку.

Я ему верю.

– Почему ты ее ударил?

– Потому что она глупая.

– Она тебя дразнила? – (Мартин кивает.) – Нельзя бить девочек, – говорю я. – Даже глупых. Или которые дразнятся.

Он размышляет.

– А мальчиков бить можно?

Не знаю, что сказать. Там, откуда я родом, ты бьешь или бьют тебя.

– Нельзя бить мальчиков, если они меньше тебя. Это неправильно, так нечестно.

Он снова размышляет. Я преисполняюсь гордости, когда вижу, как в его глазах отражается мыслительный процесс. Как он созревает для ответа или следующего вопроса.

– Значит, можно бить мальчиков, которые больше тебя?

– Да. Наверное, можно. Но это не очень разумно.

– Потому что побьют тебя?

– Угу.

Умный мальчик, умный. Думает, а когда задает следующий вопрос, язык не поспевает за мыслями. Ему нравится эта игра.

– А что, если есть один маленький мальчик и он мне очень надоел? Ну, знаешь, прямо очень-очень… Можно тогда его стукнуть?

– Нет, но если хочешь кого-то побить, то лучше выбирать именно таких.

Он смеется.

– Солнышко мое, – я прижимаю его к себе, – не надо никого бить, ладно?

Он смотрит на меня.

– Ладно, малыш? Ради меня. Позови взрослых. Разве они не говорят в саду, что надо позвать взрослых?

Он кивает.

– Или мне расскажи. И я подумаю, что сделать.

Я тянусь за пультом и включаю фильм. На экране появляется заставка «Диснея».

11

Я снова звоню в дверь. Она живет на пятом этаже. Под мышкой у меня папка, на плече спортивная сумка. На мне моя лучшая одежда. В домофоне раздается трескучий голос: