|
– Я, наверное, не ошибусь, если предположу, что ваше свадебное кимоно вышивали специально подобранные непорочные девушки. – Нет, не ошибетесь. – Мне жаль невесту, которая носила это кимоно, – промолвил я. – То же самое сказал мне жених, но было уже слишком поздно. С тех пор я ни разу не надевала этот наряд. – Почему же вы сделали это сейчас? Кейко прищурилась и с вызовом взглянула на меня: – Потому что нашу сегодняшнюю встречу можно назвать в некотором роде отложенной свадьбой. – Груз прошлого тяжел, и нам не дано вернуть то, что стало его достоянием. Выражение решимости в глазах Кейко нервировало меня. Ее лицо в обрамлении пышных густых волос казалось маленьким, хрупким и одновременно пугающим. Прекрасная, безупречная, несмотря на возраст, шея сейчас была покрыта багровыми пятнами, свидетельствовавшими о сексуальном возбуждении Кейко. Она старалась взять себя в руки. – Иногда человек делает шаг, который меняет все, в том числе и прошлое. Разве вы не сделали мне сегодня одно важное признание, Мисима-сан? – Вы имеете в виду мое преображенное тело и участие в фильме о якудзе, где я снялся в роли злодея? – Вы могли бы сыграть эту роль в действительности прямо сейчас. Я засмеялся. С каждой минутой я все больше жалел о том, что обратился к Кейко с неразумной просьбой. – Мне не следовало просить вас показать шрам. – Вы боитесь увидеть его? Может быть, вы один из тех гордецов, которыми надо командовать, чтобы они воплотили свои желания и получили удовольствие? – Может быть. – В таком случае повинуйтесь. Кейко стала приподнимать подол наряда, и я увидел сначала накрашенные лаком и похожие на маленькие красные тюльпаны ногти па ее ногах, а затем щиколотки и изящные икры. – Стань на колени, Кокан, – приказала она. – И начни целовать мои ноги. Докажи, что ты смирил свою гордыню. Продвигайся выше. Ты должен сам найти губами мой шрам. Прости, но стыдливость не позволяет мне сразу же раздеться перед тобой. Я припал губами к изящным лодыжкам Кейко и стал продвигаться все выше, целуя все выемки и выпуклости ее ног. Шелк кимоно шелестел от моих движений, и вскоре я оказался под ним. Меня окутывал сумеречный свет, проникавший сквозь кремовую ткань. Вышитые цветки вишни поблескивали, словно осколки зеркала. Я понял, что нахожусь в пещере богини солнца Аматерасу, где пахнет гибискусом, духами и морскими водорослями. От этих ароматов у меня кружилась голова. Мои руки скользнули по бедрам Кейко и наткнулись на преграду – пояс, которым было туго опоясано кимоно. Кейко быстро развязала его, он упал, и в мою пещеру внезапно проник свет, так как полы кимоно распахнулись. Я задохнулся от восторга, увидев величественные пропорции ее зрелого тела, которое восхитило бы самого Тициана. Богиня с безмятежным видом глядела на меня сверху вниз. Я внимательно осмотрел ее живот, но его кожа была безупречна. Мне не удалось обнаружить шрам. — 356 —
|