Доклад Юкио Мисимы императору

ГЛАВА 13

БЕНАРЕС: МЕССА ДЛЯ МЕРТВЕЦОВ

– Quasi modo geniti infantes , alleluja … – промолвил доктор Чэттерджи, сидя на заднем сиденье подпрыгивавшей на ухабах машины.

Мы ехали в старом, оставшемся с войны седане цвета хаки, в котором нас неимоверно трясло и подбрасывало. Он появился возле дома доктора Чэттерджи около девяти часов вечера. За рулем сидел «майор в отставке Дас». Думаю, что это вымышленное имя. Майор оказался молчаливым пожилым индийцем в тюрбане, у него была военная выправка и густые бакенбарды. Он носил бежевый льняной костюм типа «сафари». В зеркало заднего обзора я видел налитые кровью глаза Даса, похожие на красные тлеющие угольки. Они смотрели на нас с негодованием. «У агори точно такие же глаза», – думал я, вспоминая дядю доктора Чэттерджи, с которым только что познакомился. Мы возвращались домой из Магахара.

– … это из Первого послания святого Петра, глава вторая, стих первый: «Как новорожденные младенцы, возлюбите чистое словесное молоко», – запинаясь и клацая зубами от тряски, перевел Доктор Чэттерджи.

В латинском изречении мое внимание привлекло знакомое слово «Квазимодо». Горбун из романа Виктора Гюго «Собор Парижской Богоматери».

– Подкидыш Квазимодо, – рассказал доктор Чэттерджи, – получил имя по первым словам пасхальной мессы. Так горбуна назвал усыновивший его священник Клод Фролло.

– А почему вы вдруг процитировали слова этой мессы?

– Вы в опасности, – сказал доктор Чэттерджи. Необычно лаконичный ответ доктора свидетельствовал о том, что ночь будет очень странной и исполненной неожиданностей. У него на коленях лежала черная кожаная сумка.

Я посмотрел на часы. Полночь еще не наступила, а седан уже переехал мост через Мальвия, направляясь к гостинице «Кларк». Я провел с дядей доктора Чэттерджи немногим более двух часов.

Не могу сказать, что общение с агори полностью разочаровало меня. Тем не менее я сбежал. Я ощущал легкую пустоту в голове и был не способен на критические суждения. Я был рассеян, выведен из строя и не мог понять, что заставило меня уехать.

То, что я увидел сегодня вечером, несомненно, было странным. «Но ведь это общеизвестно, – сказал я себе. – Странные вещи оказывают на нас более сильное воздействие, чем обычные, которые лишь со временем начинают казаться нам странными. Со мной же произошло обратное. То, что представлялось мне странным, в конце концов оказалось чудовищной банальностью».

Майор Дас, который безропотно по первому требованию повез меня назад на другой берег реки, следил сейчас за мной своим пылающим взглядом в зеркальце заднего обзора. Но я старался не обращать на него внимания, глубоко уйдя в свои мысли и воспоминания. Мне припомнился день, когда мы ехали с Азусой в такси, возвращаясь из дома Сугиямы, на дочке которого я собирался жениться.