Особые отношения

Судья проводит рукой по лицу.

— Миссис Моретти, поскольку это ваш свидетель, думаю, вы не будете возражать, если она помолится своей воде?

— Нет, Ваша честь.

— А вы, мистер Престон?

Потрясенный адвокат качает головой.

— Честно говоря, я даже не знаю, что сказать.

Дара фыркает.

— В конечном счете, может быть, с точки зрения воды, это настоящее благословение.

— Можете продолжать, миссис Уикс, — говорит судья.

Дара поднимает стакан.

— Сила, — произносит она глубоким, низким голосом. — Свобода. Терпение. Справедливость.

Это может показаться вычурным, эксцентричным, новомодным, но звучит захватывающе. Кто из нас — во что бы мы ни верили — стал бы возражать против этих принципов?

Дара выпивает воду до последней капли. Потом переводит взгляд на судью О’Нила.

— Все. Неужели это было так неприятно?

Анжела подходит к ней. Мать Зои снова наполняет стакан водой. Не по привычке, а потому что прекрасно знает — это заставит всех помнить, что слова, сказанные перед водой, могут изменить ее, совсем как присутствие ребенка в помещении является сдерживающим фактором для непристойных разговоров.

— Назовите свое имя и адрес для протокола.

— Дара Уикс. Проживаю в Уилмингтоне, Ренфру-хайтс, 5901.

— Сколько вам лет?

Дара, побледнев, смотрит на Анжелу.

— Я действительно должна отвечать на этот вопрос?

— Боюсь, что да.

— Шестьдесят пять. Но чувствую я себя на пятьдесят.

— Как далеко вы живете от своей дочери и Ванессы Шоу?

— В десяти минутах, — отвечает Дара.

— У вас есть внуки?

— Пока нет. Но… — Она стучит по дереву.

— Как я понимаю, вы с нетерпением смотрите в будущее?

— Вы шутите? Я буду самой лучшей бабушкой на свете!

Анжела подходит к свидетельской трибуне еще ближе.

— Миссис Уикс, вы знакомы с Ванессой Шоу?

— Да. Она супруга моей дочери.

— Что вы думаете об их отношениях?

— Я считаю, — говорит Дара, — что с ней моя дочь счастлива, а это для меня главное.

— Ваша дочь всегда была счастлива?

— Нет. Она чувствовала себя несчастной после рождения мертвого ребенка и во время развода. Она вела себя как зомби. Я приходила к ней домой, а она была в той же одежде, которую носила вчера. Она ничего не ела. Не умывалась. Не работала. Не играла на гитаре. Просто спала. Даже когда Зои бодрствовала, казалось, что она спит.

— Когда она стала меняться?

— Она начала работать с ученицей из школы, где работает Ванесса. В конце концов они с Ванессой сходили вместе пообедать, стали ходить в кино, на выставки, на блошиные рынки. Я так радовалась, что Зои нашла себе приятельницу.