Одинокий волк

Внутри дома все выглядит так, будто перевернули стеклянный шарик со снегом. На полу, на диване, в волосах открывшей двери женщины белеют крошечные перышки.

Ой, — вскрикивает она, — неужели уже два часа?

Я звонила Джорджи Нг из больницы, чтобы узнать, когда удобно побеседовать с Карой. Но, глядя на двух крошечных орущих дьяволят-близнецов, которые гоняют по перьям в одних носках, я задумываюсь над тем, существует ли в этой семье удобное время хотя бы для чего-нибудь.

Только я переступаю порог, как перья прилипают к моей серой юбке, как металлические опилки к магниту. Сколько же придется их отчищать? Джорджи держит в руках пылесос.

Прошу прощения за... за это. Дети есть дети, верно?

Не знаю, у меня нет детей, — отвечаю я.

И правильно, — бормочет Джорджи, выхватывая разорванную подушку у одного из малышей. — Неужели я невнятно сказала, что хватит? — вопрошает она. Потом с извиняющейся улыбкой поворачивается ко мне. — Вам лучше подняться наверх, чтобы побеседовать с Карой. Она в своей комнате, первая дверь справа от лестницы. Она знает, что вы должны прийти. — Она исчезает за углом, продолжая сжимать пылесос и бросаясь в погоню по горячим следам. — Джексон! Не смей запихивать сестру в машинку!

Осторожно обходя пух, я поднимаюсь по лестнице. Странно видеть в Джорджи Нг женщину, о которой упоминается в книге: бывшую журналистку, которая влюбилась в Люка Уоррена после репортажа за его страсть к волкам и которая слишком поздно поняла, что эта страсть не оставила места для нее. Я подумала, что сейчас она счастливее: у нее внимательный муж, другая семья. Кара не первая, кто разрывался между родителями после развода, но разница в образах жизни — чудовищная.

Я тихонько стучу в дверь.

Войдите, — приглашает Кара.

Признаюсь, мне хочется посмотреть на девочку, у которой хватило духу заставить окружного прокурора выслушать ее. Кара выглядит юным, стройным, немного нервным существом. Ее правая рука прибинтована к туловищу, как сломанное крыло.

У нее темные вьющиеся волосы до плеч и милые черты — она напоминает птенца, которого вытолкнули из гнезда.

Здравствуй, — приветствую я. — Меня зовут Хелен, я временный опекун твоего отца. — По ее лицу пробегает тень, но слишком быстро, я не успеваю понять, что это означает. — Твоя мама сказала, если мы побеседуем здесь, это будет менее...

Противно? — подсказывает она.

Она предлагает мне сесть за стол, а сама садится на кровать. Комната выкрашена в практичный синий цвет, на кровати стеганое одеяло со свадебными кольцами, одинокий белый комод. Это больше похоже на комнату для гостей, которые здесь тоже не частые.