Обещание

Ему даже не пришло в голову подумать, каким образом эта информация получила огласку. Может быть, Джордан сказал об этом медсестре, а в это время за дверью мыл пол один из заключенных. Может быть, их разговор подслушал надзиратель. Возможно, эта информация просочилась в газеты, которые лежали в комнате отдыха.

— Крис, — раздался из-за спины слабый голос Стива, — отпусти его.

Но внезапно Криса взбесило то, что все здесь — в этом аду — будут считать его таким же, как Стив. Огромная разница — общаться со Стивом по собственной воле или потому, что больше не с кем общаться.

Гектор выпучил глаза, его щеки надулись и стали синюшного цвета, однако Крису казалось, что он никогда не видел ничего прекраснее. Но неожиданно ему заломили руки за спину и надели наручники, а от удара по шее он упал на колени. К Гектору, которого держал второй надзиратель, постепенно возвращались обычный цвет лица и речь.

— Ах ты, сучонок! — заорал он, когда Криса тащили из блока. — Ты за это еще ответишь!

Только оказавшись у пропускника, Крис смог поинтересоваться, куда же его ведут. Но даже тогда ему никто не ответил.

— Ты ведешь себя, как животное, — сказал конвоир. — И обращаться с тобой будут, как с животным.

Он завел Криса в одиночную камеру. Прежде чем снять наручники, надзиратель заглянул под матрас. Подушки на койке не было.

Без лишних слов конвоир освободил его от наручников и вышел из камеры.

— Эй! — крикнул Крис, бросаясь к крепкой стальной двери со щелью для подносов с едой. — Вы не можете меня тут оставить! Вызовите мне врача!

Где-то в глубине коридора раздался смех.

Крис опустился на пол и безрадостно огляделся. В конечном итоге, надеялся он, во всем разберутся — после того как он отбудет наказание. А пока он застрял в этой дыре одному Богу известно насколько. Эту крошечную камеру не убрали после предыдущего узника. В углу — лужа блевотины, по одной из стен размазаны фекалии.

Он подтянул колени к груди и сел, прижавшись к двери. Его мутило от каждого вздоха.

В 12.15 в щель просунули обед.

В 14.30 мимо карцера в спортзал отправились заключенные из режима строгой изоляции. Один из них плюнул в щель, слюна попала Крису на спину.

В 15.45, когда в спортзал отправились заключенные из режима средней изоляции, Крис снял рубашку и просунул ее под дверь — плоская «лужа» из ткани. Он дождался, пока под топот ног на рубашку что-то упало, и аккуратно втащил ее назад. Кто-то — он решил, что Стив, — бросил ему ручку.

Крис попытался писать на стене, но ручка по бетону не писала. Равно как и на металлической койке, и на душевой кабинке. Оставалось одно. Следующие три часа, оставшиеся до ужина, Крис исписал свои тюремные штаны и рубашку — беспорядочные рисунки, напомнившие ему художественную мазню Эмили.