|
…А Зизмо несется по льду в своем «паккарде». Стрелка спидометра ползет все дальше и дальше. Двигатель грохочет. Цепи оставляют на снегу следы, похожие на петушиные крылья. «Паккард» мчится во тьму, скользя и тормозя на просевшем льду. – Вы все это заранее спланировали? – кричит Зизмо. – Лина вышла замуж за американца, чтобы потом спонсировать тебя? – О чем ты говоришь? – пытается образумить его дед. – Когда вы с Линой поженились, я даже еще и не думал о переезде в Америку. Пожалуйста, притормози. – Значит, это был заранее спланированный умысел? Найти ей мужа, а потом вселиться в его дом? Беспроигрышное самомнение героев фильмов о Минотавре. Чудовище всегда появляется там, где его меньше всего ждут. Точно так же и на озере Сен-Клер, пока мой дед высматривал Пурпурную банду, чудовище оказалось прямо рядом с ним, за рулем машины. Курчавые волосы Зизмо развеваются от ветра, залетающего через открытую дверцу, и напоминают гриву льва. Голова его опущена, ноздри трепещут от гнева, в глазах блестит ярость. – Кто это?! – Джимми! Сворачивай! Лед! Ты не смотришь на лед! – Я не остановлюсь, пока ты не признаешься. – Мне не в чем тебе признаваться. Лина хорошая женщина. Она верная жена. Клянусь тебе! Но «паккард» продолжает мчаться дальше. Дед распластывается на сиденье. – А как же ребенок, Джимми? Подумай о своей дочери. – Кто сказал, что она моя? – Конечно, твоя. Зачем я только на ней женился?! Но Левти уже не остается времени на ответ – он выкатывается из машины через открытую дверцу. Ветер отталкивает его, словно он налетел на стену, и отбрасывает назад, ударяя о задний бампер. Левти видит, как, словно в замедленной съемке, его шарф накручивается на заднее колесо «паккарда». Он чувствует, как тот удавкой затягивается на его шее, потом срывается, и течение времени снова убыстряется по мере того, как автомобиль начинает удаляться. Прикрыв руками лицо, Левти падает на лед, и его по инерции относит в сторону. Когда он поднимает голову, то видит впереди удаляющийся «паккард». И теперь уже невозможно определить, пытается ли Зизмо затормозить или свернуть в сторону. Левти встает – кости целы – и смотрит вслед обезумевшему Зизмо, который мчится во тьме… шестьдесят ярдов… восемьдесят… сто… пока вдруг до него не доносится другой звук. Заглушая рев двигателя, раздается громкий треск, и под ногами начинают разбегаться трещины, когда «паккард» врезается в заплатку просевшего льда. Человеческая жизнь трескается точно так же, как лед. Так разрушается личность. Джимми Зизмо, скрючившийся над рулем «паккарда», уже изменился до неузнаваемости. И на этом все заканчивается. Больше мне сказать нечего. Может, это было яростью ревности. А может, он прикинул свои возможности и соотнес размер приданого с тратами, необходимыми на воспитание ребенка, догадываясь, что сухой закон долго не продержится. — 94 —
|