|
Тогда тоже была осень, осень 1973-го. До моего четырнадцатилетия оставалось всего несколько месяцев. И вот однажды в воскресенье после церкви София Сассун прошептала мне на ухо: «Детка, у тебя появились усики. Скажи маме, чтобы она привела тебя ко мне. Я этим займусь». Усы? Действительно? Как у миссис Дрексель? Я кинулся в дамскую комнату. Миссис Цилурас подкрашивала губы, но как только она вышла, я тут же прильнул к зеркалу. Конечно, это были не усы, а просто несколько темных волосков над верхней губой. В этом не было ничего удивительного. Более того, я ждал этого. На нашей многогранной Земле существуют не только солнечный и библейский пояса, но и волосяной пояс. Он начинается на юге Испании, что связано с мавританским влиянием, и тянется по районам, заселенным темноглазыми представителями человечества, занимая Италию, почти всю Грецию и всю Турцию. Далее он углубляется на юг, захватывая Марокко, Тунис, Алжир и Египет, темнея, как темнеет цвет на картах по мере увеличения глубины океана, уходит в Сирию, Иран и Афганистан и снова начинает постепенно светлеть, приближаясь к Индии. После чего заканчивается, если не считать мелкого вкрапления айнов в Японии. Воспой, о муза, молодых гречанок и их битву с неуместными волосами! Прославь пинцеты, щипчики и кремы для депиляции! Воск и белила! Расскажи, как мерзкий черный пушок, подобно персидским легионам Дария, хлынул на ахейский материк девичьих лиц! Поэтому Каллиопа совершенно не удивилась появлению темной тени над верхней губой. И моя тетка Зоя, и моя мать, и Сурмелина, и даже моя кузина Клео – все они страдали от того, что волосы у них росли там, где не положено. Когда я закрываю глаза и вспоминаю сладкие запахи детства, что я ощущаю? Запах имбирного хлеба или аромат рождественской елки? Нет. Прежде всего ноздри моей памяти щекочет серное зловоние шампуня, растворявшего протеин. Я вижу мать, опустившую ноги в ванную в ожидании, когда начнет действовать шипящая ядовитая пена. Я вижу, как Сурмелина разогревает на плите воск. Чего они только не претерпели для того, чтобы их кожа выглядела гладкой! Сыпь, которую вызывали кремы! Ощущение тщетности своих усилий! Потому что их противник был непобедим. Он был самой жизнью. И я прошу маму записать меня на прием в салон красоты Софии Сассун. Зажатый между кинотеатром и лавкой, торговавшей сэндвичами «субмарина», салон «Золотое руно» делал все возможное, чтобы социально дистанцироваться от своих соседей. Вход был прикрыт изящным навесом с силуэтом парижской гранд-дамы. Приемную украшали цветы. Да и сама София Сассун была как цветок. В бордовом муму, с руками, украшенными браслетами и драгоценными камнями, она скользила от кресла к креслу. — 232 —
|