Лифчик для героя. Путь самца - 2

Повторить?

Когда он приехал, признался, что не мог вспомнить как я выглядела. В памяти остались лишь сиреневые губы и длинные ногти. Когда ему сообщили интересную новость, он от шока выронил трубку. Его сын сидел рядом с ним и все спрашивал: «Да что там такое? Что?!

– Погоди, погоди, – отмахивался он.

А потом выключил телефон, подумал немного, отвез сына и... приехал ко мне.

Частолюбивая женщина

В городе Тамбове у пивного бара

Плачет и рыдает пьяница Тамара.

«Не хочу быть прачкой –

На хуй руки пачкать!

Соберу манатки

И пойду на блядки».

С утра мне звонит Сережа и приглашает в гости; в обед ко мне домой приезжает Вова. Голова от успехов идет кругом. Только Лили недовольна. Она перебралась в мою квартиру, так как ее за неуплату выставили из очередной комнатушки, которую снимала. С деньгами у нее проблематично, Роман Львович все‑таки слил ее из клуба, и она находится в поисках нового ангажемента.

– А что твой Сережа прямо с утра‑то названивает? Он что, нигде не работает? – подливает Лили дегтя в мою бочку меда.

– Не знаю. Какая разница? Я же не замуж за него собралась, – отвечаю ей в тон.

Она хмыкает, уходит на кухню и с головой залезает в холодильник.

– Отожрешься – работу не найдешь, – порчу ей удовольствие от моей жратвы.

Особенно ее раздражает, что днем я частенько выставляю ее и Павла вон из квартиры, чтобы спокойно «пообщаться» с Вовой. Они с Лили невзлюбили друг друга. Он считает ее лживой корыстной коровой, к сожалению, не особо скрывая своего отношения, а она его именует не иначе как уголовником – разумеется, только за глаза, а в лицо улыбается и кокетничает. Он действительно много сидел, но это лишь придает ему брутальности. Он и мужественно жесткий, и в то же время очень нежный, тоже по‑мужски, а я чувствую себя хрупкой слабой тростинкой только с большими и сильными самцами.

На днях он увидел на Лили свитерок, который подарил мне, и так посмотрел на нее, что кажется, больше она не решится выпрашивать у меня вещи. Свитер – мой первый подарок от мужчины, и мне было жаль его, но я не сумела отказать Лили, которой он так нравился. Я чувствую вину перед ней, ведь из‑за меня она лишилась работы. Правда, Вова говорит, что это только ее «заслуга», а меня она просто нагло использует. Я же, как мать Тереза, пытаюсь их всех помирить.

Когда Володя по вечерам отвозит «мать Терезу» на работу в «притон юмора», как он называет наш клуб, я разъясняю ему, что Лили для меня, как сестра по счастью... или несчастью. Он театрально вздыхает напоследок, показывая этим, что терпит ее, как умеет, и уезжает, растворяясь где‑то в суете вечернего города.