Карлики

Глава семнадцатая

Пит шел вдоль берега реки. Около стены дровяного склада он остановился и присмотрелся. Коровий череп. Вросший в землю. Нет. Булыжник. Мертвый кусок потемневшей латуни. Над стеной белые зубцы и башенки, дерево, закованное в железные рамки.

Железные ладони, протянутые к небу, запястья скованы наручниками. Маска смерти из железного дерева отбрасывала мрачную тень на воду.

Мелочь для старика. Он подмигнул единственной звезде.

Только одна вышла в эту смену. Остальные превратились в призраков. Пруды дерева потрескивали, хрустели, шевелились, раскалывались. Его ноги попирали гравий и пыль. Вперед на твердый камень, вверх по скату моста. На середине моста он остановился и посмотрел на реку, терявшуюся в темноте. Поработал щеками, собрал в комок, сплюнул. Желток гноя промелькнул в воздухе и звонко шлепнулся о поверхность воды.

Повелитель королевства слепней. Заклятый враг через много поколений.

А. В моем лагере появился червь‑предатель.

Удалить его. Он нащупал взглядом череп булыжника на берегу.

Череп ростовщика, карбункулом торчащий из земли. Он спустился к тропинке, шедшей вдоль самого берега, и, тихо ругаясь, выцарапал камень из цепко держащей его грязи. В углублении обнаружилось целое гнездо жуков. Он размахнулся и бросил булыжник. Удар, всплеск, разбегающиеся волны.

Штраф тридцать шиллингов. Река вздрогнула, сузилась, ушла из‑под ног. Прищурив глаза, он наблюдал, как, разрезая воздух, падает с неба чайка. Птица приземлилась на прибрежную гальку, чтобы поковыряться в иле и грязи. Пит молча пошел дальше по берегу. Чайка ткнула клювом в мертвую тушку, птичьи лапы разорвали крысиный рот. Тонкие кости крысиного черепа звонко хрустнули в темноте. Чуть‑чуть подковырнуть – и клюв проник внутрь.

Десерт. Сыр и печенье. В голове шумело, он повернулся и перешел через мост. Поля уходили в бескрайнюю даль, скрытую темнотой.

Мертвый, как раздавленный жук. Барабанные перепонки ловят приглушенные звуки, удар за ударом.

Держаться крепко. Длинная лодка плывет параллельным курсом мимо него, по воде; проскакивает под мостом, проворно поднимается вверх по течению. По водной глади пробегают расходящиеся волны. Вода плещется о прибрежную гальку.

Спортсмены. Держаться. Животное у меня в животе. Аргумент родовой войны. Быстро. Собирайся. Пыль на ярмарочной площади захрустела под ногами и поплыла. Невидимые в темноте стойла захлопнулись.

Пот течет по‑прежнему. Пот арены. Это он?

Держать строй. В поту ночи завелся маневровый локомотив, короткая остановка. Жар всеобщеголикованияи‑веселья иглой вонзился ему в горло.