|
[Кадровик] – Вы не понимаете! Вы засунули меня к людям, чьи обязанности даже не пересекаются с моими. Я аниматор персонажей, я должна быть в своей команде. [Кадровик] – Так… А как люди раньше уходили из Джей-Пода? [Кадровик] – То есть как не уходили? [Кадровик] – Вы что, предлагаете мне замолчать и смириться? [Кадровик] – На самом деле моя фамилия не на «Джей». Я Кейтлин Бойд. [Кадровик] – Бойд – это фамилия моего отчима. Хотя по документам я Джойс. [Кадровик] Кейтлин повесила трубку. [Нажимает на кнопки телефона] – Здравствуйте. Это Аллан? Вас беспокоит Кейтлин Джойс. Извините, что звоню вам по сотовому, когда вы в отъезде. Но вы мне дали свою визитку, и я… [Аллан Ротстайн] – У меня тоже скоро собрание. [Аллан Ротстайн] – Тогда я постараюсь уложиться. Ваши кадровые работники запихнули меня в какой-то Джей-Под. Вы не могли бы им позвонить и сказать, чтобы меня перевели к аниматорам персона-… [Аллан Ротстайн] – Что вы сказали [Аллан Ротстайн] – Нет, я не ослышалась, вы сказали что-то вроде «Капец». [Аллан Ротстайн] – Я знаю, вы заняты, Аллан, и я тоже не люблю, когда меня отрывают от работы, но… [Аллан Ротстайн] – Когда вы вернетесь? [Аллан Ротстайн] – Хорошо. Простите за беспокойство. [Аллан Ротстайн] – Постараюсь извлечь из ситуации какую-нибудь пользу. [Аллан Ротстайн] – До свидания! Кейтлин положила трубку. Рональд! Тебе пишет Каспер Джесперсон по прозвищу Раковый Ковбой. А ну-ка колись, что с тобою будет после смерти? Другими словами, ты веришь во что-то конкретное или в теплое космическое сияние, за которым последует полное уничтожение твоего существа? Ты ходишь в церковь? Уж извини, трудно представить. Если все-таки ходишь, тебя наверняка больше занимают проблемы жизни и смерти в Клоунской Вселенной, этой грозди воздушных шариков в небе. Я вырос в фермерской общине. Когда мне было семь лет, я пошел на день рождения к другу. Там был клоун, который жонглировал апельсинами. Пока он жонглировал, я заглянул внутрь его автомобиля, стоявшего у собачьей конуры. На полу валялись обертки из «Макдоналдса», а под пассажирским сиденьем было полсотни пустых банок из-под пива. На приборной панели я увидел роман Тома Клэнси (с тех самых пор я на него подсел), из обложки которого выцвели все желтые чернила (ациан и маджента остались), и мокрый, изжеванный окурок дешевой и недавно потушенной сигары. Еще там были флайеры пиццерии, журнал «Уи», раскрытый на фотографии девушки в патронташе, раскинувшей руки и ноги в стороны. Это зрелище всю жизнь меня преследует (не девушка, а машина). — 23 —
|