|
Годам к тринадцати он закончил собирать модель. Она была совершенной и хрупкой — точь-в-точь как ее исторический прообраз. Алекс наконец приклеил накидку из муслина, а через час отнес повозку в лес за домом и разбил сломанной веткой на кусочки… — Алекс! Алекс! Он вздрогнул от крика. Глядя на мужа круглыми глазами, Касси размахивала перед ним бумажным полотенцем. — Держи, — сказала она, — ты весь в крови. Он посмотрел на колени, увидел фрагменты сломанной кости и порез на большом пальце. — Боже мой! — воскликнул он. — Прости меня. Касси, прижимая влажное полотенце к его руке, только пожала плечами. — Они очень хрупкие. Я должна была сразу предупредить. — Она нерешительно улыбнулась. — Похоже, ты не рассчитал собственные силы. Алекс отвернулся. Касси закончила с лицом, и теперь Ланселот пустыми глазницами смотрел на него из формы с песком. Он сидел молча, пока Касси собирала заднюю часть черепа. Тут были почти все фрагменты, и он наблюдал, как она аккуратно располагает четыре кусочка вокруг того места, где должна была быть сломанная им кость. Алекс встал, пробормотав что-то неразборчивое даже для самого себя. Единственное, что он знал: ему нужно выйти из комнаты, пока Касси не закончила! Он больше не сможет видеть этот череп как совокупность всех фрагментов; его глаза будет постоянно притягивать недостающая часть, кость которой он сломал. — Мы ограбим кладбище, — заявила Касси, — на Хэллоуин. Праздник был через две недели, и это было настоящим дерзким приключением, а Коннор никогда бы от такого не отказался. Касси пыталась как-то отвлечь Коннора от тревожных мыслей: его отец потерял работу и целыми днями пропадал в гараже с бутылкой, и было абсолютно ясно, что Коннор не сможет поступить в колледж, хотя страстно мечтает стать ветеринаром. Касси заметила искорки в глазах друга и поняла, что расшевелила его. На Хэллоуин они выскользнули из дома в полночь, предварительно подготовившись, — старшеклассники в школе сказали им, что полицейские каждый год дежурят на кладбище Святого Иосифа, но кладбище для животных возле Мейфэр никем не охранялось. Они крались по улице, как кошки, оставаясь в тени и держа рюкзаки на вытянутых руках, чтобы лопаты и грабли не тарахтели. Они миновали следы минувшего праздника: деревья, обмотанные туалетной бумагой, почтовые ящики, по которым стекали разбитые яйца. Касси шла впереди, Коннор в свете луны шагал с ней след в след. Кладбище для животных — небольшой, окруженный забором участок, окаймленный серебристыми соснами. Каждый в городе здесь кого-то похоронил — кота, свинку, золотую рыбку, — хотя многие могилки были безымянные. По молчаливому согласию Коннор с Касси двинулись к одному из немногих надгробий на кладбище. Оно извещало о том, что здесь упокоился Руфус, мастиф, которого все недолюбливали, но который оказался единственным созданием, сумевшим избежать острого языка старой госпожи Монаган. Руфус умер шесть лет назад, а миссис Монаган — три, поэтому Касси не думала, что они заденут чьи-то чувства, если выкопают собачьи кости. — 52 —
|