|
— Ну и рожай. Только помни, что его ожидает. — Ты вечно сгущаешь краски. Миллионы людей честно живут и работают. И потом, как я рожу одна? — Почему одна? Я буду… содействовать. А что касается материальной стороны дела, ты зарабатываешь втрое больше. То есть от меня практически не зависишь… — Я говорила о другом… Зазвонил телефон. Марина сняла трубку: — Да? Ну и прекрасно… Он как раз у меня… Я замахал руками. Марина понимающе кивнула: — Я говорю, только что был здесь… Вот уж не знаю. Видно, пьет где-нибудь. Ну, думаю, стерва. — Тебя Цехановский разыскивает. Хочет долг вернуть. — Что это с ним? — Деньги получил за книгу. — «Караван уходит в небо»? — Почему — караван? Книга называется «Продолжение следует». — Это одно и то же. Ладно, — говорю, — мне пора. — Куда ты собрался? Если не секрет… — Представь себе, в родильный дом… Я оглядел заваленные газетами столы. Ощутил запах табачного дыма и клея. Испытал такую острую скуку и горечь, что даже атмосфера больницы уже не пугала меня. За дверью я осознал, что секунду назад Марина выкрикнула: «Ну и убирайся, жалкий пьяница!» Сел в автобус, поехал на улицу Карла Маркса. В автобусе неожиданно задремал. Через минуту проснулся с головной болью. Пересекая холл родильного дома, мельком увидел себя в зеркале и отвернулся… Навстречу шла женщина в белом халате. — Посторонним сюда нельзя. — А потусторонним, — спрашиваю, — можно? Медсестра замерла в недоумении. Я сунул ей редакционную книжку. Поднялся на второй этаж. На лестничной площадке курили женщины в бесформенных халатах. — Как разыскать главного врача? — Выше, напротив лифта. Напротив лифта — значит, скромный человек. Напротив лифта — шумно, двери хлопают… Захожу. Эстонец лет шестидесяти делает перед раскрытой форточкой гимнастику. Эстонцев я отличаю сразу же и безошибочно. Ничего крикливого, размашистого в облике. Неизменный галстук и складка на брюках. Бедноватая линия подбородка и спокойное выражение глаз. Да и какой русский будет тебе делать гимнастику в одиночестве… Протягиваю удостоверение. — Доктор Михкель Теппе. Садитесь. Чем могу быть полезен? Я изложил суть дела. Доктор не удивился. Вообще, что бы ни затеяла пресса, рядового читателя удивить трудно. Ко всему привыкли… — Думаю, это несложно, — произнес Теппе, — клиника огромная. — Вам сообщают о каждом новорожденном? — Я могу распорядиться. Он снял трубку. Что-то сказал по-эстонски. Затем обратился ко мне: — 15 —
|