|
— То есть как это — потерял из виду? Как можно потерять из виду свою жену? Как можно потерять из виду собственного ребенка? — Время было суровое, Лидочка, грозовое, суровое время. Семьи рушились, вековые устои рушились… — При чем тут вековые устои?! — неожиданно крикнула Лида. — Я не маленькая. И все знаю. Якира арестовали, и вы подло бросили жену с ребенком. Вы… Вы… Вы — неинтересный человек! — Я попросил бы, — сказал Владимир Иванович, — я попросил бы… Такими словами не бросаются… И затем уже более миролюбиво: — Ведите себя поскромнее, Лидочка, поскромнее, поскромнее… Милорд приподнял голову. Лида уже не слушала. Вскочила, сорвала курточку в прихожей и хлопнула дверью. На лестнице было тихо и холодно. Тенью пронеслась невидимая кошка. Запах жареной рыбы наводил тоску. Лида спустилась вниз и пошла через двор. Влажные сумерки прятались за гаражами и около мусорных баков. Темнели и поскрипывали ветки убогого сквера. На снегу валялся деревянный конь. Лида заглянула в почтовый ящик, достала «Экономическую газету». Поднялась и отворила дверь. В комнате мужа гудел телевизор. На вешалке алело Танино демисезонное пальто. Лида разделась, кинула перчатки на зеркальный столик. В уборную, едва поздоровавшись, скользнул молодой человек. Грязноватые локоны его были перевязаны коричневым сапожным шнурком. Плюшевые брюки ниспадали, как шлейф. — Татьяна, кто это? — Допустим, Женя. Мы занимаемся. — Чем? — Допустим, немецким языком. Ты что-нибудь имеешь против? — Проследи, чтобы он вымыл руки, — сказала Лида. — Как ты любишь все опошлить! — ненавидящим шепотом выговорила дочь… Лида позвонила мне в час ночи. Ее голос звучал встревоженно и приглушенно: — Не разбудила? — Нет, — говорю, — хуже… — Ты не один? — Один. С Мариной… — Ты можешь разговаривать серьезно? — Разумеется. — Нет ли у тебя в поле зрения интересного человека? — Есть. И он тебе кланяется. — Перестань. Дело очень серьезное. Мне в четверг передачу сдавать. — О чем? — Встреча с интересным человеком. Нет ли у тебя подходящей кандидатуры? — Лида, — взмолился я, — ты же знаешь мое окружение. Сплошные подонки! Позвони Кленскому, у него тесть — инвалид… — У меня есть предложение. Давай напишем передачу вместе. Заработаешь рублей пятнадцать. — Я же не пользуюсь магнитофоном. — Это я беру на себя. Мне нужен твой… — Цинизм? — подсказал я. — 11 —
|