Глобалия

Тертуллиан нахмурился.

— Короче говоря, — подытожил Фрезер, стараясь не особенно распространяться на эту скользкую тему, — не знаю, как там оно бывает, но дело вот в чем. У этого парня есть в Глобалии сводная сестра, и он хотел бы передать ей сообщение.

Последовало молчание, в котором каждый уловил легкую тревогу. Фрезер был уверен, что ляпнул что-то лишнее, и теперь проклинал себя за то, что приплел сюда всю эту историю про сводную сестру. Байкал же заметил, как напрягся Тертуллиан, хотя тот и старался не подавать виду. Сердце юноши сильно забилось, а у стоявшего рядом Фрезера слегка дрожали ноги.

— Вы хотите переслать сообщение в Глобалию, так я понимаю? — каким-то странным голосом переспросил Тертуллиан.

Он встал, поправил рукава своего костюма и подошел к крошечному окошку. Наверняка его новые «Беффруа» все еще немного жали, потому что Тертуллиан слегка морщился при каждом шаге.

— А он может заплатить? — спросил мафиози, с деланым равнодушием глядя в окно.

— Ну... Смотря сколько... — пробормотал Фрезер.

Он перебирал лежавшие на дне кармана деньги, которые только что получил от Тертуллиана, думая про себя, что готов, если понадобится, пожертвовать несколькими монетами ради счастья друга и вызвать на себя гнев других фрезеров.

— Да, — вмешался Байкал, — я могу заплатить.

Тертуллиан резко обернулся, сделал глубокую затяжку и швырнул окурок в окно.

— И много?

— Много.

Фрезер почувствовал, что оказался вне игры. Он растерянно следил за странным противостоянием двух молодых мужчин, не зная, что сказать. Тертуллиан, почти забыв о своих неудобных туфлях, мелкими шажками приблизился к гостям и встал напротив Байкала. Они оказались примерно одного роста.

— Я не расслышал, — сказал мафиози.

— Я могу заплатить очень много, — подтвердил Байкал.

Тертуллиан подошел еще ближе. Какое-то время он стоял молча, а потом со словами: «Так мне будет лучше слышно» — резким жестом сорвал с Байкала строительную маску. Тертуллиан пристально вгляделся в обнажившееся лицо своего собеседника. Глаз у мафиози был наметанный, и он в совершенстве владел наукой, которая, хоть не описана ни в одном трактате, не уступает по точности самой строгой математической дисциплине: наукой за одно мгновение проникать в сущность других людей. Те, кто по-настоящему владеет этим искусством, способны заставить совершенно незнакомого человека опустить нацеленный на них револьвер. И вообще, им всегда удается вырвать свою жизнь из рук тех, от кого она по воле случая может зависеть.

Но сейчас Тертуллиан вовсе не старался подобрать к Байкалу ключ такого рода. Он просто хотел понять, почему это лицо показалось ему смутно знакомым, словно он уже где-то видел его раньше. Вдруг мафиози все понял и отпрянул.