|
– И что было на ужин? – Котлеты по-киевски. Молодой картофель. Салат из одуванчиков. – А на десерт? – Яблочный штрудель. – Я6лочный?! – Да, я понимаю, о чем ты. Это было божественно. – А я собирался завтра поехать в город и купить себе яблоко. То есть уже сегодня. Я так соскучился по чему-нибудь твердому. В смысле, чтобы на зубах хрустело. – Ты бы видел эти яблоки. Мелкие, все какие-то помятые, поклеванные птицами. С виду – как клочья сбившейся шерсти на жэпах овец. – Это как? – Как клочья сбившейся шерсти. На жэпах овец. – На «жэпах» или на «жопах»? – На жопах, да. – Ага, понятно. А что сейчас на тебе надето? -Зак! – А что такого? Мне действительно интересно. Включи камеру на телефоне. – Нет. Тем более я не знаю, как она тут включается. На телефоне Финбара. А на тебе что надето, Зак? – Серые спортивные штаны и белая майка, облитая гранатовым соком. – Гранатовый сок – это вкусно. А еще из него делают гренадин. Я имею в виду, настоящий. Который именно из гранатового сока. – А гренадин добавляют в коктейль «Шерли Темпл». – Ага. Кстати, слово «граната» – того же корня. Знаешь, почему ручные гранаты покрыты такими маленькими квадратиками, вроде делений на плитках шоколада? – Не знаю. Чтобы рука не скользила? – Нет. Когда граната взрывается, эти квадратики разлетаются в стороны, и получается больше осколков. – Сэм, ты мне нравишься. Но ты так до сих пор и не сказала, что на тебе надето. – Да ничего особенного. Платье, туфли. Это вечеринка для яппи. – А кто этот Финбар? – Мой новый друг. Мы познакомились в самолете. Когда летели из Штатов. – А тебя тоже держали на карантине? – Ага. – Я чуть не умер со скуки. – Я тоже. А тебя когда отпустили домой? – Да уже больше месяца назад. А тебя? – Вчера. – И как оно? – Знаешь, странно. Они вынесли все из моей квартиры. Остались голые стены. Дом родителей осаждают фотографы и религиозные психи. Но мне хотя бы уже не приходится есть это жуткое желеобразное нечто. – Тебе тоже давали это желе? – Это было ужасно. По вкусу – как молочный коктейль с говядиной. В телефоне что-то пискнуло. – У меня батарея садится, Зак. – Напиши мне на мыло. Короткие гудки. Упс. Я растерянно оглядел кухню, потом пошел в гостиную. Там на диванах и креслах спали мои секретарши – мои говорящие приспособления для секса. Тревожное ощущение, когда тебе кажется, будто ты вышел из своего тела и смотришь на себя как бы со стороны, теперь исчезло. Его сменило гнетущее чувство собственной незавершенности и недостаточности. — 73 —
|