Философы с большой дороги

Я хотел было протолкнуть посмертную публикацию ее диссертации - тем

самым как бы выразив косвенное согласие с ее приговором философии, но,

просматривая рукопись, обнаружил, (x) что это лишь разрозненные пьяные

заметки, (y) абсолютно безвкусные и (z) сильно переоцененные автором.

Плоды самообслуживания

А потом был еще Ник. За пару дней до того, как я ушел из колледжа, дабы

начать банковскую карьеру, мне позвонил Уилбур:

- Я очень беспокоюсь из-за Ника.

- А что?

- Не знаю. Я думал... Может, ты с ним поговоришь? Он ведет себя как-то

странно - а ведь всего лишь второй день, как парень получил место младшего

преподавателя. Мне кажется, он несколько тронулся рассудком.

Это была, несомненно, одна из тех фраз шефа, всю ироничность которых

оцениваешь задним числом; Уилбур имел обыкновение несколько раз в год

отправляться в уединенный санаторий, где подкреплял силы сильнодействующими

успокоительными средствами.

Увы, вскоре я обнаружил, что вновь помимо моей воли топчу землю

Кембриджа, хотя и давал клятву, будто ноги моей там не будет. Я ткнулся к

Нику. Постучал в дверь - ответом была тишина. Мне сказали, что он уже

несколько дней не попадался никому на глаза. Взяв ключ у привратника, я

вошел: спертый воздух, беспорядок, как у истинного философа, задернутые

шторы. Я осторожно толкнул дверь в спальню, гадая, не ждет ли меня там уже

несколько развоплотившееся тело или иное столь же малоприятное зрелище, и

тут телевизор, прикрепленный над дверным косяком, чуть-чуть не размозжил мне

голову, пролетев в свободном падении в каком-то дюйме от нее.

- У меня нож, - услышал я Ника. Голос его звучал несколько приглушенно

в силу того, что мой друг забился под стоявший в спальне стол и обложился

матрасами.

Меня нередко обвиняли в том, что я бесчувственная скотина (особенно

часто эти обвинения звучали из женских уст), но тут даже мне было достаточно