|
И все-таки каждая неделя завершается праздником. Выходит «Новый американец». А ведь это — двести машинописных страниц. Объем «Капитанской дочки». Пятьдесят две «Капитанских дочки» в год!.. Я не хочу сказать, что мы всегда работали замечательно. Всякое бывало. Но мы работали честно. И если делали глупости, то не со зла. А потому, что не хватало опыта. Потому что не боги горшки обжигают. Боги только советы дают и критику наводят. И еще потому, что лишь серость застрахована от неудач… Рано утром позвонил Вайль: — Ты помнишь, что мы выпускаем сотый номер? Конечно, помню. Я только обиды забываю. Я думаю, это профессиональное качество. Да ради такого звонка я готов помириться с шестьюдесятью Наврозовыми. Я забыл больше, чем вы когда-нибудь сможете узнать… Сотый номер почти готов. Читайте, критикуйте, — это ваша газета. Вроде бы мы затеяли нужное дело. Увидите. Поговорим через сто лет. В НАШЕМ ДОМЕ…В нашем доме протекает крыша. С потолка каплет. На стенах мерзкие разводы. Помимо этого — не топят. Вернее, топят, но редко. Короче, температура низкая. Градусов шестнадцать по Цельсию. И еще — всякие мелочи. Выключатель не действует. Рамы прогнили и так далее. Все хорошо. Район хороший. Квартира большая. Но довольно паршивая. Наш супер Габриэль живет и работает по-коммунистически. Вид у него бодрый. Глаза поблескивают. Работать не хочет. Топить как следует не хочет. Крышу чинить не хочет. Но здоровается — вежливо. Это у него, видимо, пережиток капитализма. Прямо не знаем, что делать. В Ленинграде я годами боролся с домоуправлением. Чего-то добивался, просил, скандалил, угрожал. Как-то раз пришел сантехник. Пришел и все испортил. Отвинтил краны. Перекрыл газ. Вывел из строя уборную. Затем попросил шесть рублей и ушел. Ушел и, естественно, запил. А мы остались без воды и без удобств. Я терпел четыре дня. Затем разыскал пьяного водопроводчика. Втащил его на пятый этаж. Достал охотничье ружье. Сел на табуретку и говорю: — Шаг в сторону — побег! Стреляю без предупреждения! Два часа трудился водопроводчик. Кран починил. Газ починил. Потом говорит: — Пусти в уборную, начальник! — Починишь — сходишь. Так он все и починил. И только в самом конце задумчиво произнес: — Надо было тебя сразу же монтировкой перетянуть! — Верно, — говорю, — но поздно… Так было в Союзе. Один раз добился справедливости. С оружием в руках. А что делать здесь? Видимо, существуют какие-то нормы. Какие-то легальные методы борьбы. Говорят, есть специальная комиссия по отоплению. Еще, говорят, можно депонировать квартплату. И так далее. В общем, есть пути. — 29 —
|