|
Мы прошли мимо дерева с домиком, миновали летнее кафе. Ругер шел быстро, я еле поспевала за ним. Ходьба разгоняла застоявшуюся в жилах кровь, вскоре я согрелась, и мне даже стало интересно. Мы пересекли пустынную дорогу и железнодорожное полотно, по которому этим утром еще не ходили поезда. Лишь оказавшись у отвесной скалы, Ругер остановился. —Нам придется карабкаться наверх? — спросила я, слегка испугавшись. Скала была совершенно гладкой — ни трещинки, ни щелочки. Ругер взял меня за руку и повел вдоль стены — к выступу, почти полностью спрятавшемуся за огромным деревом. —Видишь? Я кивнула: да, я видела перед собой невероятно огромное дерево. Только не могла понять, почему нужно было идти так далеко, только чтобы посмотреть на него. А догадавшись, все равно не могла понять. У меня вдруг перехватило дыхание, потому что это дерево было настоящим чудом. У него не было корней, оно росло не из земли. И в тоже время это был нормальный дуб с древней узловатой корой, ветви его торчали в разные стороны, словно растопыренные пальцы. Листва буйно зеленела, хотя на дворе была зима. Я смотрела не отрываясь, но как можно было осознать такое? Мы стояли перед деревом, нарисованным на отвесной скале. —Но кто это сделал? — прошептала я. — Ведь чтобы забраться туда, нужны лестницы или леса? —Смотри! — Ругер полез вверх: его пальцы находили неровности, за которые можно было ухватиться, а ноги нащупывали выемки. Я лишь робко топталась на месте, не в силах решиться. —Ты справиться, Элли! Казалось, что посередине ствола нарисовано что-то вроде дупла — как во многих старых дубах. Подняв голову, я не увидела Ругера. —Ругер! — позвала я, едва не впадая в панику. Я вовсе не была такой любительницей приключений, как он думал. Голос Ругера раздался откуда-то издалека, но в следующее мгновение его голова показалась прямо надо мной. Он протянул руку, и я смогла подняться к нему. Мы оказались в маленькой пещере. То, что напоминало дупло, и в самом деле оказалось углублением. Узкий проход вел вниз, в пещеру, обставленную как небольшая комната. Ругер зажег фонарь, стоявший у стены. —Здесь кто-то живет, — прошептала я. — Нельзя трогать вещи… Тут я увидела спальник и банку с кисточками рядом. И еще грязный мешок со значком «Консум». Я знала, что таких мешков — миллион, но все равно была уверена на сто процентов. Я опустилась на спальник, наклонилась и принюхалась. К запаху сырости примешивался еще один — папин. Смесь разных вещей. Запах, который принадлежит только ему. —Он здесь жил? Когда мы думали, что он у какой-то женщины… Когда мама ревновала? — 74 —
|