|
— Вы попутно и эстетике обучаете? — Попутно. — Ковалев поднял палец. — Именно что попутно, Анатолий. Это ты умно сказал. И замолчал. Пыхтел себе сигареткой, разглядывал громоздкие комоды и ждал. Видел, как Анатолия вдруг в краску кинуло, как закурил он… — А что вам, собственно, нужно? Неужели ради магнитофона этого?.. Не выдержал. Брякнул с нервов и замолчал. Проболтаться боится, что ли? — Попутно, — повторил Семен Митрофанович. — Магнитофон — это попутно. Веткиных знаешь? — Не знаю я никаких Веткиных!.. Громко слишком выкрикнул. Слишком громко. — Среди прочих вещей, что взяли у них, туфли лаковые числились. Иностранного производства туфли: дочка их за границей купила и у родителей на хранение оставила. — Ну и что из того? — грубо перебил Анатолий. — Мне-то что до этих туфель заграничного производства? — А то, что они у тебя в передней стоят, эти туфли. Это он спокойно сказал, размеренно. Сказал и ждал, что будет. Вскочит Анатолий, закричит, покраснеет — что?.. Что-то должно было произойти, потому что туфли эти он видел собственными глазами и сейчас по первой реакции парня должен был понять, знает ли сам Анатолий, что туфельки эти — ворованные?.. И промахнулся. Позорно, как первогодок несмышленый, опечатку допустил. Крупнейшую опечатку!.. Не вскочил Анатолий. Не закричал, не покраснел — спросил. Спокойно спросил, улыбаясь: — Какие туфли, товарищ младший лейтенант? Все понял Семен Митрофанович. По глазам, по чуть прорвавшемуся торжеству, по спокойствию. И поэтому снял этот вопрос с повестки как неоправданный: — Шучу я, Анатолий. Шучу! Встал, пошел к двери — Анатолий и здесь поспел предупредительно распахнуть ее. Вышел в коридор, стрельнул по полу глазами: все правильно. Тю-тю туфельки те вместе с ножками! С приветом, как говорится!.. — Вместо меня теперь будет Степан Данилыч Степешко, — официально сказал Ковалев. — Ты уж не беспокой его нарушениями, ладно? Как-нибудь до двадцати трех укладывайся в рамки. — Уложусь. — Ну, счастливо тебе, Анатолий. — Шагнул к дверям, обернулся вдруг. — А ведь туфельки-то были. Были, Толя, вот ведь какой факт получается. Так что учти. Если умный. И вышел. Нарочно быстро вышел, чтоб парень наедине с его последними словами остался. Очень это сейчас было важно: оставить его наедине с этими словами. А сам во второй дом направился: из семиэтажек — второй. И пока шел, улыбался: перехитрила его, старого волка, молодежь эта магнитофонная. Провела да вывела без стука, без шороха, пока он над собственными планами потел. Ну и правильно сделала: не держишь ногу — выходи из строя. Еще одно доказательство, что в самый цвет он рапорт подал. В самый раз, в яблочко. — 232 —
|