|
В качестве акта милосердия надзиратели открыли дверь в спортзал. На ярусе должен был возникнуть сквозняк, но этого не произошло. – Почему ты так говоришь? – Потому что я, кажется, затеял войну. – Подумать только, – засмеялся Крэш. – А я как раз атакую свои вены. В тот день Крэш колол себе бенадрил. У многих заключенных были свои «иголки» – самодельные шприцы, которые можно быдо точить о спичечный коробок. Бенадрил раздавала медсестра, его можно было копить, а потом, открыв капсулу, вылить капельки лекарства в ложку и нагреть их над импровизированной печуркой из жестяной банки. По сути, это был спид, но блокировочные примеси буквально сводили тебя с ума. – Ну, что скажешь, мистер Мессия? Хочешь вмазаться? – Уверяю тебя, он не хочет, – ответил я. – Мне кажется, он не к тебе обращался, – вмешался Шэй. И сказал уже Крэшу: – Давай. Крэш рассмеялся. – Выходит, не так-то хорошо ты его знаешь, либераст. Правда, Смертничек? Моральные ориентиры у Крэша отсутствовали как таковые. Когда ему было удобно, он примыкал к арийцам. Он без умолку болтал о терактах и хлопал в ладоши, когда одиннадцатого сентября по телевизору показывали рушащиеся башни ВТЦ. Он составил список своих жертв, которым нужно отомстить, когда он выйдет на свободу. Он хотел, чтобы его дети выросли наркоманами, дилерами или шлюхами, и говорил, что разочаруется в них, если получится иначе. Однажды я слышал, как он рассказывал о своей трехлетней дочке: на свидании он сказал ей, чтобы она побила какого-то ребенка в школе и до тех пор чтобы не возвращалась. Ему хотелось гордиться ею. Сейчас я видел, как он передает Шэю набор для укола, аккуратно спрятанный в разобранной батарейке. Внутри был раствор бенадрила, готовый к употреблению. Шэй приложил иглу к локтевому сгибу и коснулся поршня большим пальцем. И выпрыснул содержимое на пол. – Какого х…?! – заорал Крэш. – А ну верни мне ширево! – Разве не слышал? Я – Иисус. Я должен тебя спасать, – ответил Шэй. – Я не хочу, чтобы меня спасали! – продолжал вопить Крэш. – Давай сюда мой шприц! – Сам возьми, – парировал Шэй и протолкнул шприц под дверь, на помост. – Эй, офицер, смотрите, что сделал Крэш! Надсмотрщик конфисковал прибор и выписал Крэшу квитанцию, означавшую перевод в изолятор. Вне себя от ярости Крэш хлопнул по металлической двери. – Клянусь, Борн, в самый неожиданный момент… Его перебил голос начальника тюрьмы Койна, донесшийся со двора. — 118 —
|