|
«Господи, каким же трудным, тяжелым, невыносимым может быть обыкновенный разговор с мамой, радующейся твоему приезду домой. Держаться, главное – держаться», – повторяла про себя Шарлотта, стараясь не задумываться, ради чего она терпит все эти мучения в безнадежной попытке оттянуть неизбежное. – Нет, вчера я и правда не обратила внимания. А, подожди минутку: ты имеешь в виду рождественские венки? – Да, они тоже новые, – заулыбалась мама, – но по правде говоря, я имела в виду другую обновку, посерьезнее и позаметнее. Ну что, вспомнила? Ладно, не ломай голову, пойдем посмотрим. С этими словами мама встала из-за кухонного стола и направилась в гостиную. Шарлотта последовала за ней. Солнечные лучи, отраженные снежным покрывалом, раскинувшимся вокруг дома 1709 по Каунти-Роуд, лились в окно ослепительным потоком. Пожалуй, за всю свою жизнь Шарлотта не видела эту комнату освещенной так ярко. Казалось, искрится сам воздух, само пространство между полом и потолком. Зрелище было волшебное… и в то же время пугающее – с точки зрения находящейся в депрессии, терзающейся муками совести девушки, которая ищет спасения не в солнечном свете, а в сумраке и ночной мгле. Как говорили в маминой церкви – Церкви Святых Евангелистов, – тот, кто бежит от света, бежит от Бога, ибо свет есть земное воплощение божественной сущности человеческой души. – Ну что, неужели не видишь? – со смехом спросила мама. – Не туда смотришь, вон – прямо у тебя под носом! Усилием воли вернув себя в окружающую реальность, Шарлотта сосредоточилась на том, что действительно было прямо у нее под носом… Ну да, конечно! Новые стулья, восемь штук, изящно выгнутые деревянные ножки, легкие деревянные сиденья и такие же легкие, буквально в два-три ивовых прута, спинки. Точно такие же стулья всегда стояли за маленькими столиками у автоматов с газированной водой при входе в аптеку Макколла Разница была только в том, что стулья, стоявшие вокруг стола в их гостиной – вплотную к нему, почти касаясь спинками скатерти, – были явно недавно ошкурены, промазаны олифой, покрыты лаком и отполированы тряпочкой до блеска. – А, стулья? – сказала Шарлотта. – Что, они и вчера здесь стояли? Впрочем, в этот момент у нее в памяти промелькнуло какое-то неясное воспоминание: вроде она действительно вчера их видела… вот только, как правильно заметила мама, ей было не до стульев и не до других новшеств в доме. – Так, правильно, стулья. А еще что? – не унималась мама. – Стулья – они обычно к чему прилагаются? — 605 —
|