|
Она вышла в кухню и увидела маму, склонившуюся над каким-то кулинарным рецептом. «Пожалуйста, мамочка, только не нужно ничего говорить. Занимайся тем, чем занималась без меня. Не обращай на меня внимания». Только та девушка, которая сама пережила отчаяние, уныние и депрессию, может понять, насколько любые разговоры могут быть болезненными и мучительными, когда тебе так плохо. Еще одеваясь, Шарлотта мысленно поклялась себе, что соберет в кулак всю силу воли и будет вести себя, как любая нормальная девушка, приехавшая домой на Рождество. Вот только сможет ли она? Мама оторвала взгляд от кулинарной книги, ласково улыбнулась и сказала: – Ну, наконец-то! Проснулась! Как спалось? – Хорошо (ха-ара-ашо-о), – сказала в ответ Шарлотта и даже выдавила из себя улыбку. – А сколько времени? – Да уже почти пол-одиннадцатого. Ты девять с половиной часов проспала. Ну что, полегче стало? – Конечно, – поспешила заверить Шарлотта. – Я вчера так устала. Поймав себя на том, что в ее речь мгновенно вернулись провинциальные интонации, Шарлотта пообещала себе, что будет всячески следить за своим произношением и не станет говорить с окружающими с деревенским акцентом. Может, таким образом ей удастся сохранить какую-то дистанцию между собой и другими. А впрочем… разве это поможет? – И все равно я себя чувствую как-то… наверное, как человек, который накануне выпил лишнего. Даже не знаю, в чем дело. А что ты готовишь? – Помнишь, как-то раз на твой день рождения – тебе было лет девять или десять – я приготовила что-то особенное, и тебе очень понравилось. Ты назвала это «секретом». Я смешала разные овощи, и ты их с удовольствием съела. Ты ведь никогда до этого не любила ничего смешанного, помнишь? Тебе всегда нравилось все по отдельности: жареная картошка – так картошка, тушеная фасоль – так фасоль, а морковку ты вообще не любила. А тут ты спросила, что будет на обед, а я сказала: «Секрет». Я уж и не знаю, что тебе больше понравилось: само блюдо или название. Мы его уже сто лет не ели, вот я и подумала: раз уж ты приехала домой, приготовлю-ка я на ужин этот «секрет». – На ужин? – переспросила Шарлотта. Ей все никак не удавалось сосредоточиться, и от ее внимания как-то ускользнуло, будет ли у них сегодня «секрет», а если будет, то на обед или на ужин. – Да, я не стала вчера тебе говорить, ты так устала (та-ак у-уста-ала-а), но сегодня… – Мама выдержала паузу и улыбнулась Шарлотте: – Ты ничего нового в гостиной вчера не заметила? Хотя наверняка не заметила. — 604 —
|