|
– О нет, Хойт… я вполне могу и сама добраться. – Шарлотта обнаружила, что впервые назвала его по имени! «А что, есть в этом что-то глубокое и… волнующее». Как же сильно, нет, жарко, он сжал ее руку… – Брось, все нормально, а то еще замерзнешь по дороге, – сказал Хойт. Он улыбался. – Нет, мне неудобно беспокоить тебя… я и на самом деле могу дойти сама, Хойт. Тебе не нужно сейчас перенапрягаться. И опять она назвала его по имени. Не слишком ли далеко она зашла? А он… как же он сжал ее руку… За все время поездки до Малого двора они не обменялись и парой слов. Шарлотта просто терялась в догадках: что будет дальше и как ей себя вести? Высадит ее Хойт на дорожке поближе ко входу или завернет на парковку? Если он заедет на стоянку, то не предложит ли после этого зайти к ней в гости и… или возьмет да и, не сказав ни слова, посмотрит на нее так, что ей придется самой приглашать его… и если все так обернется – как тогда поступить? А еще он вполне может заехать на парковку, заглушить мотор и, не говоря ни слова, положить ей руку на плечо, нежно заглянуть в глаза и… что тогда ей делать? Хойт подъехал прямо к центральному входу в общежитие и… сам избавил Шарлотту от необходимости решать вышеупомянутую дилемму: выключать зажигание он не стал. Парень посмотрел на нее с теплой, ласковой улыбкой, которая говорит… если не все, то очень многое… и спросил: – Сюда? Ласковая улыбка при этом по-прежнему не сходила с его губ. Она означала… означала: «…В следующую секунду я обниму тебя за плечи, наклонюсь и поцелую тебя, пока ты не выскочила из машины…» Никогда, ни одному парню Шарлотта еще не смотрела в глаза так пристально и глубоко, чем она когда-либо смотрела в глаза какому-либо парню. Она сидела неподвижно, приоткрыв губы, и прошла чуть ли не целая вечность, прежде чем девушка как будто со стороны услышала собственный голос: – Да, все правильно. Именно сюда. Договорив, Шарлотта не пошевелилась. Она продолжала глядеть в глаза Хойту, и какая-то часть ее существа прекрасно понимала, что… она торопит события… быть может, даже провоцирует молодого человека. Но взять и просто выйти из машины, захлопнув за собой дверцу, она была не в силах. Наконец, собравшись с мыслями, девушка сказала: – Хойт, – ну вот, она снова назвала его по имени! – я просто хотела сказать… нет, честное слово. В общем, я никогда не видела, чтобы кто-то поступил так смело и благородно. Ты… ты просто потрясающий, и я тебе так благодарна. С этими словами «наделенный разумом камушек» наклонился еще чуть ближе к Хойту и еще чуть-чуть разомкнул губы. Шарлотта сама понимала, что ведет себя неправильно, но отодвинуться сейчас было выше ее сил. Однако Хойт не подался ей навстречу. Его рука не пошевелилась, да и голова тоже. Он только продолжал улыбаться – все так же тепло, тепло, тепло, нежно, нежно, нежно, так тепло и нежно, что Шарлотта никак не могла оторвать взгляд от этих глаз и от этой улыбки. — 396 —
|