|
– Иди сюда! И вот она уже подошла к лестнице колледжа Бриггс, и Эдам представил ее Грегу, Камилле, Роджеру и Эдгару Таттлу. Грег был высокий, худющий как жердь парень с шеей, похожей на карандаш, на которой держалась голова с большой гривой кудрявых волос. У Камиллы было азиатское лицо с гладкой кожей и правильными чертами, но сама девушка показалась Шарлотте мрачной и раздражительной. Роджер Кьюби фигурой напоминал расплывшийся пудинг. Излишний жир сводил на нет благоприятное впечатление, которое когда-то могло произвести его симпатичное и даже мужественное лицо. Кроме того, существенным недостатком Роджера была склонность чрезвычайно тупо шутить. «Шарлотт О'Хара?» – спросил он, когда Эдам представил ему Шарлотту. Эдгар Таттл был высокий и довольно симпатичный, но ужасно необщительный. – Я обещал Шарлотте познакомить ее с некоторыми реальными «Мутантами Миллениума», а то она не верит, что такие существуют, – сообщил Эдам Грегу, которого, похоже, несколько задело такое замечание, хотя редактор и предпочел промолчать. – А ты-то с чего взял, что мы реально существуем? – спросил Роджер, наслаждаясь собственным остроумием. – Нет нас – нет, и все. Шарлотта улыбнулась – из вежливости и чтобы скрыть нервозность, но больше никто на очередную хохму Роджера не отреагировал. – Слушай, Шарлотта, ты как раз вовремя, – сказал Эдам. – Повтори, пожалуйста Грегу то, что ты мне говорила про Джоджо Йоханссена и про тот случай на семинаре по французской литературе. Он не вполне доверяет моей информации о том, каким образом получают дипломы в нашем замечательном университете студенты-спортсмены. Как там назывался курс? Шарлотта некоторое время помолчала, а потом коротко ответила: – «Современный французский роман – от Флобера до Уэльбека». – По правде говоря, она не была уверена, стоит ли рассказывать о том случае целой компании старшекурсников, которых она практически не знает. – Уэлл-кто? – переспросил Роджер. – Уэл-бек, – ответила она, предложив более доступное произношение французской фамилии Уэльбека. – В общем, Вельбот – резюмировал Роджер таким тоном, словно ему покорилась очередная вершина остроумия. – Он еще довольно молодой романист, – пояснила Шарлотта. – Пока что его и некоторых других представителей его поколения называют нигилистами. – Да не в этом дело, – перебил ее Эдам. – Суть в том, что Шарлотта записалась на этот так называемый продвинутый курс, а они, представьте себе, читают французские книги… в английском переводе! И это называется продвинутый курс! – Он вопросительно уставился на Шарлотту, ожидая подтверждения. – Правильно? — 329 —
|