|
Лицо Эдама залилось краской от злости и унижения. Да черт его побери! Чего стоит только комедия, которую ломал этот бугай – как, мол, он рад его видеть… А эта симуляция провалов в памяти! Ясное дело, баскетболист прекрасно помнил, что реферат ему нужно сдать завтра, да только привык, что все как-нибудь само собой образуется… А как он полез обниматься, делая вид, будто это и есть образец подлинно товарищеских отношений… «Ты настоящий мужик!..» Этот чертов ходячий мешок с мускулами схватил его и поднял, да еще и потряс в воздухе! Как будто специально хотел дать понять, что не только знания Эдама, но и сама его шкура принадлежат ему! «Ты настоящий мужик!» – это следовало понимать с точностью до наоборот: «Какой ты, на хрен, вообще мужик! Ты мой слуга! Мой мальчик-оруженосец, мой паж! Захочу – задницу тебе надеру!» Еще более громкий взрыв хохота послышался за спиной Эдама. Ну конечно, Джоджо и его сосед ржут над ним! Так их разобрало, что остановиться не могут! Эдам на цыпочках вернулся к двери их комнаты и прислушался. Они опять хохочут! Но, судя по доносившимся до Эдама обрывкам фраз, смеялись они над Верноном Конджерсом, над тем, как Чарльз доводит его и как Конджерс ничего не может с этим поделать. И то ладно, смеются они, значит, не над мальчиком-слугой… по крайней мере, в данный момент… Впрочем, от этого Эдаму не сильно полегчало. Он пошел по коридору, мрачно наклонив голову и повторяя про себя все те презрительные и гневные слова, которыми должен был встретить наглые требования этого бугая-баскетболиста. Вообще-то на чисто рациональном уровне Эдам давно смирился с возникшими отношениями, сложившимися по типу «слуга – господин». Кроме того, далеко не каждый из этих студентов-спортсменов, которых он курировал, стремился продемонстрировать ему свое превосходство. Некоторые совершенно искренне выражали благодарность – примерно так же, как это делают попавшие в трудное положение дети, когда им удается избавиться от неприятностей. В этих случаях между ними скорее складывались традиционные отношения «учитель – ученик» и тогда работать становилось намного легче и приятнее. В любом случае, те триста долларов в месяц, которые ему платили за шефство над каким-нибудь болваном, были принципиально важны для того, чтобы Эдам мог удержаться в Дьюпонте, как и та сотня или около того (только чаевые, никакого оклада), которые он зарабатывал, доставляя пиццу к дверям комнат в студенческих общежитиях. Эту работу ему предоставляла небольшая пригревшаяся при университете компания под названием «Пауэр Пицца». Естественно, эта работа также способствовала установлению отношений «слуга – господин» между ним и его однокурсниками, но, к счастью, в наши дни в студенческой среде не принято демонстрировать свое превосходство перед теми, кто вынужден зарабатывать себе на жизнь. Стремление к подчеркнутой демократичности в общении с бедными стало одной из отличительных черт в модели поведения преуспевающей части общества. — 136 —
|