Я Шарлотта Симмонс

Они так увлеклись «Велородео» и криками болельщиков, что не сразу поняли: кто-то – наверняка вызванный по тревоге куратор – настойчиво и определенно не в первый раз стучит в дверь. Джоджо встал и впустил гостя.

– Привет, Эдам! – сказал он. Джоджо встретил своего спасителя буквально с распростертыми объятиями. Улыбка на лице, интонации голоса – все должно было продемонстрировать, что его здесь ждут как горячо любимого, но куда-то запропастившегося друга. – Заходи давай!

Судя по выражению лица Эдама, ночной звонок и вообще кураторство по истории над Джоджо вовсе не вызывали у него восторга.

– Эдам, – сказал Джоджо, – ты ведь знаком с моим соседом, стариной Микроволновкой?

– Здорово, как сам-то? – спросил Майк, широко улыбаясь и протягивая лапищу.

Куратор пожал ее без особого энтузиазма, не сказал ни слова, а потом перевел взгляд на Джоджо:

– Ну… в чем дело-то? Я жду.

На экране телевизора по-прежнему гонялись по бетонной полутрубе велосипедисты, а толпы болельщиков свистом и криками требовали присоединения к игре двух самых главных участников.

Рядом с Джоджо куратор казался вдвое ниже ростом и втрое меньше по весу; впрочем, если поставить его в одну шеренгу с большинством студентов Дьюпонта, стало бы ясно, что рост у него вполне нормальный – самый обыкновенный средний рост. У Эдама были правильные, довольно приятные черты лица, он носил очки в тонкой титановой оправе, но, пожалуй, самой яркой отличительной характеристикой его облика были волосы: довольно длинные, темные и вьющиеся, спереди они лезли ему на глаза, а сзади как-то по-цыгански спадали почти на спину. И при этом они были расчесаны на прямой пробор – просто невероятно! Брюки защитного цвета со множеством объемных карманов и черный свитер, под которым виднелась футболка, казалось, не столько сидели на Эдаме, сколько висели, как на вешалке. Он выглядел настолько же худощавым и хрупким, насколько Джоджо – мощным и массивным, и хотя оба они были старшекурсниками, Эдам казался гораздо младше своего подопечного.

В разговоре возникла неловкая пауза. Джоджо понял, что тянуть время дальше бессмысленно и пора переходить к делу.

– Эдам… слушай, ты меня сейчас небось прибьешь. – Он опустил глаза и с самым смиренным видом склонил голову. На самом же деле баскетболист изо всех сил старался скрыть улыбку, и на его лице без труда читалось: «Ну, ты уж наверняка понял, зачем я тебя среди ночи дернул?» Наконец, собравшись с силами и спрятав улыбку, Джоджо вновь посмотрел на куратора и в двух словах описал, в чем проблема.