|
Напротив портала я остановился и постоял с минуту, вслушиваясь. Пусто. Здесь ничего нет, просто камни. Не спеша перехожу к левой части и медленно двигаюсь по дуге. На каждую доску помещается двадцать фамилий, значит, мне нужна четырнадцатая, вот она, двести семьдесят… оп-па-па, как же так, 272-ой, 273-ий и 275-ый номера пусты. Вопросительно смотрю на Мотла. – Видишь ли, Мемориал переносили, при перевозке несколько досок раскололось, их восстанавливали. То ли на них с самого начала ничего не было, то ли восстановить не сумели, кто теперь знает. А вообще на стеле 19 пустых номеров. – Это случайность или нечто большее, чем случайность? Кто бы подсказал? – Никто не подскажет. Тут глубоко в архивы зарываться надо. Ты же спец по бумажным делам, давай, займись. – Я? – Да, ты. Я тебя выбираю. Медленно бредем к выходу. Мотл откровенно меня рассматривает. Наверное, разочарование слишком явно написано на моей физиономии. Надо сменить тему. – Мотл, получается, реб Арье-Лейб вместе с Исааком Эммануиловичем сиживали на этом самом заборе? – Реб Арье-Лейб сиживал только на литературных заборах, а вот Бабеля тут никогда не было. Кладбище, которое он описывает, давно снесли. На его месте теперь тигры рыщут и змеи ползают. – Шутишь? – Абсолютно серьезен. Зоопарк там построили. Еще до войны… На звук заведенного мотора из хибары появляется Мишаня. – Отбываете? – Не видишь? – Мотл отворачивается и начинает потихоньку сдавать задним ходом. – Хоп! – Ну, ты того, передавай привет Святой земле, – вдруг произносит Мишаня. – От одесситов и гостей нашего города. «Ниссан» выскакивает на шоссе, Мотл круто разворачивается и дает газ. Краем глаза я успеваю заметить как Мишаня, стоя в проеме кладбищенских ворот, в знак прощания поднимает руку. Общество психометристов располагается в том же самом здании, где оно находилось до революционной страды начала прошлого века. Мне его еще отец показывал. Деньги на постройку собирали несколько лет. Обращались к психометристам Москвы и Петербурга, писали в Ригу, Варшаву. Каждая семья в Одессе дала несколько грошиков. В девятьсот первом строительство завершилось, и Общество переехало в новое здание. Сразу открылись десятки кружков, заработала редакция газеты, пошли разговоры об открытии начальной школы с психометрическим уклоном.… Все прахом пошло, пеплом развеялось. В середине двадцатых в здании размещалась агитбригада «Синяя блуза», затем училище культпросвета, а после войны – станция телефонного прослушивания известного комитета. С началом перестройки психометристы обратились во все мыслимые инстанции, и невозможное свершилось: здание вернули вновь учрежденному Обществу. — 56 —
|