Мир без конфронтации или да здравствует конфликт!

И тут педагоги хором сказали: нет! Мы не хотим, чтобы наши ученики знали, как мы учимся. На самом деле, как позже стало ясно, они не хотели учиться и сдавать экзамены, попадая в ситуацию зависимости от экзаме­натора. Ведь педагоги помнили, как их когда-то унижали.

М.Х. Не могли согласиться с тем, что учителя со стажем вновь будут экзаменовать?

32_________________________________________________________МИР БЕЗ КОНФРОНТАЦИИ

Б.Х. Не могли. А я возмутился: как же так, коллеги? Оказывается, вы знаете, как бывает унизительно, когда вас оценивают, и с самого начала работы в группе стремились ответить на вопрос, как уравнять в правах всех участников образовательного процесса, говоря ученикам «мы такие же, как вы». Так почему же, получив вместе с учительским дипломом воз­можность больше не переживать такое унижение, вы не хотите избавить от него своих подопечных?!

М.Х. В ответ коллеги, посчитав себя оскорбленными, встали и ушли?

Б.Х. Скажи я им такое в учительской, на их рабочем месте, они дей­ствительно могли поступить именно так. Но, приехав на семинар и ока­завшись в другой ситуации, вынуждены были продолжить дискуссию. И после моего «взрыва» стали обсуждать нравственную дилемму: почему и как учитель, на себе испытав травмирующий опыт публичного ответа или сдачи экзаменов и отказываясь от такого испытания, считает допустимым пропускать через него детей.

М.Х. Я сказал бы, что в группе собрались преподаватели-предмет­ники, но не учителя и уж тем более не воспитатели. К чему же они при­шли?

Б.Х. Они начали обсуждать, как превратить экзамен не в «отвечание» на заданную тему, а в творческий акт, в демонстрацию обретенных за время учебы умений. Одновременно всплыл вопрос о распределении ответствен­ности в процессе выставления оценок, то есть когда это право предос­тавляется не только учителю.

М.Х. Пару лет назад я беседовал с девушкой, которая до шестого класса училась в Москве, а сейчас завершает обучение в американской муници­пальной школе. В частности, она сказала, что за океаном учитель мо­жет вызвать ученика отвечать только в том случае, если тот сам вызо­вется. А чтобы никто не знал успеваемость соседей, оценки шифруют, и потому каждый ученик знает только свои.

Б.Х. У нас есть механизм тайного голосования на выборах - и что? Нет, на мой взгляд, это один, притом не лучший, из вариантов техничес­кого решения содержательной проблемы, тогда как оценка должна быть четко мотивирована. Сегодня же учитель позволяет себе оценивать не только знания или умения, а самого человека: прилежен ли он, хорошо ли себя ведет, даже нравится он или не нравится.