|
Угрозы и обещания (третий довод к-к-с) также до некоторой степени могут гомогенизироваться таким образом, если могут быть предметно представлены. Тогда они превращаются в "честный торг" и приучают растущего ребенка учитывать чужие интересы и решать конфликты. Здесь можно наметить две линии развития. Одна линия превращение родителя в "честного партнера", то есть взрослого, блюдущего свои интересы. Определяющим в этой линии оказывается то, можно ли на этого партнера положиться. Угроза-обещание превращается в договоренность о возможных санкциях, входящую в условия договора, и взрослеющий ребенок имеет теперь возможность предметно учитывать интересы других людей, которые взяли на себя труд и ответственность их формулировать в предметном языке, сообщая, "что за что" [32]. Важно, что на этой линии развития нужно научиться приспосабливаться к чужой предметности, проставляя соответствующие значения рангов. Другая линия – непредсказуемый родитель, который может наказать или наградить "безмерно", то есть его награды и наказания принципиально не могут гомогенизироваться с предметностью самой суггестии. Отсюда развитие может идти по трем различным линиям. Одна линия – манипуляция. Если родитель непредсказуем на уровне "честной" (волевой, произвольной) договоренности (то есть если с ним нельзя договориться), может быть им можно манипулировать, например, посредством имитации подчинения. Часто с ним нельзя договориться как раз потому, что он не "держит слова". Но тогда он, может быть, забудет проверить, выполнено ли его требование. Манипуляция вместо договоренности приравнивает родителя (позже – партнера) к особому фрагменту среды, вследствие чего может показаться разумной попытка "обойтись" с этим фрагментом манипулятивным образом. Другая линия – конфронтация, отстаивание своих прав. Если с родителем нельзя договориться, приходится "урезонивать" его, противопоставляя насилию собственную силу. Это – честная конфронтация. Наконец, третья линия – это случай, когда родитель систематически блокирует как раз возможность обсуждения. Приказание или запрет не могут обсуждаться и становятся "запредельными" – тем самым "табу", о котором шла речь в первом разделе этой главы. В этом месте интроект появляется с неизбежностью. Для того, чтобы появилась возможность его "разжевывать", нужно еще положить его "на стол", а для этого нужно разблокировать исходную коммуникацию и обеспечить по отношению к ней мета-коммуникативный выход, в результате которого возможность обсуждения исходной суггестии или интердикции будет восстановлена. Это, как мы помним, является одной из задач коммуникативного анализа и коммуникативной терапии. — 201 —
|