Конструирование иных реальностей

Не так уж необычно наблюдать, как люди, вовлекаясь в пере-сотворение своих жизней, накапливают новые уникальные эпизоды, чтобы рассказать о них терапевту. В других случаях очень важно внимательно слушать, если мы не намерены пропустить упоминания об уникальных эпизодах, погребенные под описаниями проблемных историй людей (Lipchik, 1988). Например, если отец говорит: “Изредка мне удается пробиться к нему, но обычно...”, а затем продолжает описывать доминирующую историю, мы можем заинтересоваться частью “изредка”, как бы нас заинтересовали ответы на вопросы уникальных эпизодов.

Иногда мы можем наблюдать, что происходит нечто, что не может быть предсказано проблемной историей — люди, которые убеждены, что у них проблемы с общением, красноречиво описывают свою проблему; дети на сеансе ведут себя примерно, хотя их описывают, как записных хулиганов; или подросток проявляет большее соответствие процессу терапии, чем другие члены семьи, хотя его проблемная история касается безответственности.

На первой встрече с Джессикой, когда Джессика сравнила прошлое с настоящими последствиями насилия, мне показалось, что настоящие последствия были мягче и ограничивались более узким диапазоном контекстов. Эта разница поразила меня как возможный уникальный эпизод, потому что Джессика каким-то образом сузила последствия насилия. Именно поэтому я задавала вопросы о том, как она сделала это, побуждая ее превратить ее достижения в историю.

Приглашение к началу историй

Наиболее часто начала историй развиваются “спонтанно” в процессе деконструктивного выслушивания и опрашивания людей о влиянии проблем на их жизнь и взаимоотношения. Если эти начала не развиваются спонтанно, мы можем прямо осведомиться о их существовании. Как мы отметили при обсуждении постановки вопросов в режиме относительного влияния в Главе 3, когда мы работаем с экстернализованной проблемой, самый прямой путь к отысканию начал историй состоит в том, чтобы спросить о влиянии человека на жизнь проблемы. То есть, мы задаем вопросы типа: “Случались ли времена, когда проблема пыталась прижать вас к ногтю, но вы были способны противостоять ее влиянию?” или “Вам когда-нибудь удавалась сбежать от проблемы хотя бы на несколько минут?” или “Проблема всегда находится с вами?” Когда вопросы такого рода следуют за подробным опросом о влиянии проблемы на человека, люди, как правило, находят случаи, когда они способны избежать влияния проблемы. Каждый такой случай — это потенциальное начало для альтернативного жизненного нарратива.