|
Вопросы, которые не предполагают предложения о беседах с другими людьми, также могут быть полезными — либо в создании воображаемой аудитории, либо в напоминании человеку, что он является членом поддерживающего сообщества. * Кого больше всех обрадует то, что вы сделали этот шаг? Как она могла бы это обнаружить? * Кого более всех затронет это направление развития? Что он заметит такого, что даст ему знать об этом? Даже если конкретный человек недоступен в текущей ситуации, может стать полезным назвать его в качестве потенциального участника аудитории. * Кто из вашего прошлого мог бы предсказать это направление развития? Что она знала о вас такого, что могло бы привести ее к этому предсказанию? Был ли конкретный эпизод, который позволил бы ей узнать это о вас? Как этот эпизод связан с этим направлением развития? * С кем из тех, с кем вы еще не говорили об этом, вы хотели бы поговорить? *[Этот вопрос предложен Томом Андерсеном (1991b).] Это может быть любой, живой или покойный, живущий рядом или очень далеко. Что бы они могли сказать? ПРИГЛАШЕНИЕ СЛУШАТЕЛЕЙ НА ТЕРАПЕВТИЧЕСКИЕ ВСТРЕЧИ Харлен Андерсон и Хэрри Гулишиан, а также другие (Anderson & Goolishian, 1988; Anderson, Goolishian, & Winderman, 1986; Goolishian & Anderson, 1981, 1987; Hoffman, 1988; Levin, Raser, Niles, & Reese, 1986) подчеркивали, что проблемы поддерживаются через язык и социальное взаимодействие. В соответствии с этой идеей, они приглашали членов “проблемно-детерминированной системы” — тех, кто говорит на языке проблемы — в комнату для терапии. Члены команды Брэтлборо (Lax, 1991) обычно спрашивают: “Кто вовлечен в эту ситуацию?”, когда от кого-то поступает запрос на терапию. В течение этого первого телефонного звонка они обговаривают возможность того, чтобы на встречу пришли все, кто вовлечен в проблему. Мы предпочитаем фразу “обговаривают возможность”, поскольку прямое требование присутствия друзей, родственников, сотрудников или представителей соответствующих организаций может причинить страдание. Как правило, когда людей ищут терапии, доминирующие дискурсы подводят их к предположению, что с ними что-то не в порядке. Если мы предлагаем включение в процесс других людей, они могут опасаться переживаний, связанных со смущением, стыдом и возможностью социального контроля. По мере того, как их предположения по поводу терапии деконструируются в процессе нашей совместной работы (включая предварительную беседу по телефону), люди склоняются к большей открытости и даже проявляют энтузиазм относительно введения в процесс других людей. Окончательный решение о том, кто должен присутствовать на терапевтических встречах, всегда, конечно, остается за людьми, которые консультируются с нами. — 219 —
|