|
Сколько событий, словно бы собранных по чьему-то заказу, прошло за 2 дня. Сначала 23.11.2007 года поздравление Тане и Оле Резановым с очередным днём рождения, и разговор по телефону с Наташей Тарновской. А затем во мне какое-то внутреннее цепляние за что-то и навеваемое им желание послать ей сборку снов. Желание, вероятно, суетное, лишнее, потому что с этого момента начались сбои в связи, и как следствие недопонимание. 24.11.2007, при попытке, распечатать и послать текст снов, возникает целая цепочка препятствий: на почте нет конвертов соответствующего размера; компьютер не хочет считывать файл с лазерного диска для его распечатки и видит на диске всё, что угодно, кроме этого файла (хотя дома проверил и убедился, что на диск всё перезаписалось); и, наконец, девушка, оператор на почте, наорала на меня, взорвавшись буквально по пустяку. А накануне 23.11.2007 несколько раз ловил себя на том, что в моём внутреннем видение несколько раз возникало лицо этой девушки. Связал этот факт с тем, что я беседовал с ней в больнице по поводу постигшей её трагедии (у неё внезапно умер грудной ребёнок в возрасте нескольких месяцев). Когда она кричала, я понимал, что это её боль выходит, а я лишь та боксёрская груша, которую ей разрешено побить. Поэтому для меня актуальным было совпадение её выброса с тем, что я безуспешно с нескольких попыток пытался сделать нечто не нужное. Находясь в разных местах, я нередко видел в себе, в той или иной мере выраженную, надежду на то, что встречу спутницу. И здесь поначалу эта тема во мне звучала, и ведомый ею я даже искренне пытался себя обмануть, в плане возможности наличия в себе по отношению к кому-то чувства любви по собственному желанию. Результатом чего была переписка (к слову, с какого-то момента именно эта переписка способствовала тому, что в период жизни в Староалейске я записывал свои размышления по разным поводам; сегодня эти записи позволяют восстановить в памяти что-то, из пройденного мною). А теперь я ловлю себя на том, что подхожу ко всё большему пониманию несовместимости того поиска, что осуществляю и наличия рядом женщины. Причин этому много и кричащая девушка вновь напомнила мне об их основательности. Вечером Катя сообщила, что они с мамой купили новый диван, поставили в большую комнату, а из неё старый компактный диванчик перенесли в бывшую нашу с Георгием комнату, где он прекрасно вписался (а он там когда-то и стоял). И я почувствовал, как две женщины обустраивают семейный очаг, и вслед за этим ощутил себя во всём этом: в жизни рядом с ними, в хлопотах по устройству этого очага, помощи в этом же Георгию, Кате (Женя уже всё делает сама). При всей привлекательности этой картины остро ощутилось, что такой вариант исключает нечто другое, важное для меня. И когда-то надо будет просить прощение за то, что в очередной раз не могу быть рядом с ними. — 142 —
|