|
- Вы знаете, что Аид Александрович мой фронтовой друг. - В слове "друг" услышалось три "р". - Но, несмотря даже на это, я вынужден признать его поведение в последнее время... э-э... плохим. Я сейчас говорю не как парторг - э-э... как индивид говорю. И как индивиду мне... э-э... больно, что он так подшутил над друзьями и приятелями, преданными ему душой и телом. - Костя, - поморщился Аид Александрович, - оставьте ваше тело себе. Да и душу вашу оставьте в этом теле. - Вот... опять! - подчеркнул Константин Петрович. - Поведение Аида Александровича антиобщественное и... э-э... античеловечное. Даже дружба, - в слове этом опять был переизбыток звуков "р", - не мешает мне смотреть на вещи... э-э... смело и называть их своими именами. - Костя, - опять не сдержался Аид Александрович, - ну я понимаю, Ольга Тимофеевна дура, но Вы-то, вроде бы.. - - Это как же Вы обзываете меня дурой? - очень удивилась Ольга Тимофеевна. - Просто тут прозвучал призыв называть вещи своими именами - вот я и попробовал. - Аид Александрович снова повернулся к Косте. - Ну, что Вы так взволновались, Костя? Я же по дррружбе! - он как мог приналег на звук "р". - Знаете что! - С Константином Петровичем случился приступ альтруизма. - Вы совсем, между прочим, распоясались. Никто, действительно, не давал Вам права оскорблять уважаемую женщину! - Видите ли, Костя, - растерялся Аид Александрович, - я ни капельки не уважаю эту женщину, как, впрочем, и Вы, судя по вашим недавним словам, напомнить? Старая, кстати сказать, острота - насчет количества извилин и места их локализации... - Ну, Константин Петрович, - зашипела Ольга Тимофеевна, - я вам покажу, сколько у меня извилин! - Да-да, - воодушевился вдруг Рекрутов, - расколите перед ним череп - пусть убедится, гадина! Тут уж стало неизвестно, кому оскорбляться, - и на всякий случай оскорбились все. - Заткнитесь! - заорала Ольга Тимофеевна. - Вы это кому? - вежливо спросил Аид Александрович. - Вам! В общем-то, Аид попался под горячую руку. Но тут же и отвел эту руку, ответив: - Ми-и-илочка моя! Я терпел Вас тут, когда вы были просто дурой. Но вы на глазах превращаетесь в дуру агрессивную, а таковую терпеть я не стану. Я ведь, если Вы помните, еще заведую отделением. Это был веский аргумент, о котором как-то действительно немножко забыли. Пришлось некоторое время помолчать. - Слово предоставляется записавшейся лаборантке Майкиной Инне Викторовне. - Председатель-Сычикова-З.И. снова взяла власть в свои руки. - Они что же, с ночи записывались? - поинтересовался Рекрутов. - Очень уж список длинный. — 243 —
|