Вы сидите, никому не мешаете. Вдруг подходит иностранец-непони манец, притворившийся Бабушкой, и требовательно лопочет что-то на своем языке в уверенности, что вы его понимаете. Вы отвечаете ему на своем: не понимаю, что означает нихт ферштейн, но иностранец продолжает лопотать, да еще сердится. Тут вы догадываетесь, что иностранец-то глух, и пытаетесь объясниться с ним хотя бы жестами; но он продолжает лопотать и сердиться. И вы вьигуждены прекратить общение... Видел ли Антон Бабушку любящую, заботливую? Нет, не видел. А Бабушку беспомощную, Бабушку наивную, Бабушку-ребенка, которой не грех было бы и уступить? Нет, конечно, тоже не видел. Видел ли в Бабушке себя — каким она его видела? Нет, не видел, но чувствовал, что образ Разумного Послушного Мальчика ему предлагают, навязывают,—- и защищался, как мог... Переигровочный вариант: "Как Апельсин перехитрил Пряника". Бабушка. Антон, послушай-ка, помоги досказать сказку. Однажды Апельсин (достает апельсин) пришел в гости к Прянику и вдруг видит, что Пряник уходит в 32 Рот. "Эй, Пряник,— закричал Апельсин.— Постой, куда же ты? Погоди минуточку! Давай поговорим". Антон-Пряник. Давай. Бабушка-Апельсин. Слушай, Пряник, я ведь твой старый друг. Мне скучно без тебя. Если ты уйдешь в эту пещеру, я останусь один. Так с друзьями не поступают. Антои-ПрянинЯне знал, что ты придешь. Я могу и не уходить. Только вот меня немножко откусили уже. Бабушка-Апельсин. Это неважно. Давай пойдем вместе. Чур я первый! Антон-Пряник. Хитрый какой. Я первый начал... Бабушка-Апельсин. Ая первый сказал, а кто первый сказал, тот и пенку слизал. Антон-Пряник. Давай по очереди. Бабушка-Апельсин. Ты уже откушен? Значит, теперь очередь моя. Вернувшись в себя, затеяли Испорченный Телефон. Читателю эта давняя детская забава, наверное, хорошо известна. Вы что-то шепчете на ухо своему соседу, тот следующему, и так далее, пока ваше сообщение в преобразованном виде не возвращается к вам обратно. Я, к примеру, послав Антуану: "Много дел, молодежь!" — получил от Наташи: "Долго же ты сидел, мародер". Разница между игрой и жизнью, как потом объяснял Д. С, в том, что в жизни мы обычно не подозреваем, в какую игру играем. Искажающие инстанции скрыты в играющих. Несколькими приемами — описывать их не буду — убедились, что, чем более значимы отношения, тем искажений больше; это, впрочем, подтверждается на каждом шагу. Далее уже не в первый раз играли в игру, в разных вариантах называемую то "Переводчики", то "Ныряльщики", то "Чтецы", то "Удильщики" и т. п. Игра, развивающая навык вживания. Технические подробности опускаю; суть в том, чтобы совместными усилиями прочитать (выудить, перевести) контекст, или подсознательное содержание сообщения. — 20 —
|