Исповедь гипнотизера. Книга 2. Кот в мешке

Основное страдание: человекобоязнь. Не умеет и не любит общаться. Притом обожает животных, неплохо учится, многое понимает не по возрасту глубоко. И все-таки с двумя товарищами находит общий язык, только вот не со всеми... Да и разве со всеми можно? "Один на вас, другой в Арзамас..."

Но в жизни-то надо привыкать — пусть не дружить, но жить и как-то общаться... Чем раньше, тем лучше.

Так я подумал (да и сейчас так же думаю) и, приняв во внимание, что за последний год Гриша окреп и физически и морально, адаптировался в моей игровой

17

группе, уже и в секции вольной борьбы начал зани­маться, решительно посоветовал:

— Отправляйте.

Гляжу, мама расстроилась. Видимо, она хотела дру­гого совета.

— Понимаете... Он... Прямо не говорит... Боится он лагеря.

— Боится, понятно. А все-таки отправляйте. Пора, пусть привыкает.

— Доктор, мне так его... В школе, сами знаете, мало радости. Отец тоже не понимает... Я уж стараюсь... Внушаю, что он будет чемпионом, самым...

— Не перестарайтесь, мой вам совет. Приготовите к райским кущам, а жизнь... (Увы, сбывшееся пророчест­во.)

— Да, но ведь он уже... Детство кончается, как же без веры в лучшее. Что же, сызмальства подрезать кры­лышки?

— Наоборот, укрепляйте. Для этого и приходится выталкивать из гнезда.

Вытолкнули.

Сегодня узнал обо всем в подробностях.

Из лагеря он сбежал на восьмые сутки. Не понравился вожатому, не понравился всем или только двоим-троим... Два дня пропадал без вести — заплутался где-то, ночевал на автобусной остановке. Когда вернулся, грязный, измотанный, на себя не похожий, был тут же выпорот отцом и заболел воспа­лением легких.

Три года лечения насмарку.

— Вы все правильно советовали, доктор, но так нехо­рошо вышло.

— Да, я советовал правильно, но лучше бы я дал неверный совет. Я поддался гипнозу своего опыта и пренебрег вашей интуицией; я прав в девяти случаях из десяти или в девяноста из ста — а вы правы в своем. Теперь я опять знаю, что ничего не знаю.

Ничего этого я не сказал...

ПОДОЖДИ, КРАСНЫЙ СВЕТ

Вчера вечером, выйдя из диспансера, встретил Ксю­шу С. Вел ее с пяти лет до одиннадцати — некоторые

18

странности, постепенно смягчившиеся. (Мать лечилась у меня тоже.)