Исповедь гипнотизера. Книга 1. Дом для души

Сейчас я многое потеряла (умерла сестра, умерла подру­га, оставила любимую работу, чуть не рассталась с мужем, болею). Смысл жизни так и не найден, и смерть не понята, а я счастлива.

Я слишком хотела быть счастливой, и смысл жизни ис­кала только для себя. Я была уверена, что человечество су­ществует только ради своего существования. Дерево, дума­ла я, растет, только чтобы давать тень...

Нет прежнего ужаса перед смертью. Плохо лишь, что многого я не знаю. Не хватает силы принять свою ограни­ченность. Это, кажется, труднее, чем умереть. (.)

362

..Лет в 14, ясной ночью, сбежав из дома, под небом, ло­мившимся от звезд, я вдруг понял, что не смогу умереть, даже если сам этого захочу. Вселенная (так учили нас в школе) бесконечна во времени и пространстве, нигде и никогда не началась и не кончится. А я ее часть, крохот­ная, но ее. Покуда есть сумма, есть и слагаемые. А значит, и я всегда был, есть и буду, в том или ином виде — сло­женный ли, разложенный, никуда не денусь, даже если... Даже если она как-нибудь все же кончится. Но как же она кончится?.. Куда денутся эти звезды?.. А что за границей, где все кончается? Пустота?..

Смерть не врет, я это уже понимал, и вот поэтому мне нужна была теория бессмертия. Повезло: поблизости не было психиатра.

Года через полтора — увлечение математикой, новый взрыв. Едва не сошел с ума от радости, когда открылось, что я никак не могу существовать в единственном числе, что меня в бесконечном пространстве-времени бесконеч­ное множество, и каждый из бесчисленных моих экземп­ляров лишь на бесконечно малую величину отличается от другого... Бесконечные двойники, бесконечный ряд, от почти копии до почти антипода. Я умираю, в ту же секунду умирает еще бессчетное количество «я», но зато в тот же миг такое же количество их рождается!.. Нас бесконечно много!.. Что значит смерть, если ты сознаешь себя части­цей великого неуничтожимого Целого?..

Грандиозную сию кашу никак не удавалось доварить, но я не хотел сдаваться...

В. Л.

Зачем вам пишу? Не знаю. Захотелось поговорить, при­чуда, а у меня правило: ни от одной из причуд не отказы­ваться, так что уж потерпите.

Видели ли вы когда-нибудь Любопытного?

Мне 79 лет. Не очень почтенный старец. Не отпустил бо­роды. Стригу по-спортивному свои два с половиной воло­са. Не сгибаюсь. Это очень просто: сон без подушки, два-три упражнения ежедневно, воображая, что поднимаешься по канату, заброшенному в бесконечность.

Не получаю пенсии, чтобы поменьше есть и побольше работать. Работаю, чтобы не участвовать в общественной старости. Для этого же запретил себе погружаться в былое и думы. Видели ли вы когда-нибудь старичка, порхающе­го как мотылек?