Все из-за меня (но это не так)

Тиффани не могла принять инаковость в своих друзьях, потому что жестко отрицала ее в своей собственной жизни. При поддержке Энди она пыталась притвориться, что мама и та нищета, в которой она росла, не существуют. Она так стремилась создать мир, в котором ее никогда не будут воспринимать «другой», что не могла принять инаковость в Дженнифер и Эмбер.

Мы используем концепцию инаковости, чтобы обособить других и отделить себя от них. Это очень серьезное препятствие к тому, чтобы открываться перед другими и вырабатывать стыдоустойчивость. Открываться другой стороне – это трудно, ведь практиковать храбрость так же непросто, как и сочувствовать. И то и другое требует от нас покинуть зону комфорта. Тиффани было непросто рассказывать Дженнифер правду о своей жизни, а Дженнифер – больно ее слушать. Но она себя заставила это сделать, потому что Тиффани и отношения с ней были важны для Дженнифер.

Делиться с другим человеком своим стыдом – болезненно, и даже находиться рядом с тем, кто делится с нами своей историей стыда, может быть столь же чувствительно. Естественное желание избежать этой боли или уменьшить ее – частая причина того, что мы начинаем судить и изолировать других, используя идею инаковости. Мы по сути обвиняем их в том, что им пришлось пережить. Мы бессознательно делим людей на два лагеря: тех, кто достоин нашей поддержки, и тех, кто недостоин. Если кто-то стыдится того, что для нас относится к категории «другое», мы не испытываем желания его выслушать. То же относится и к нам: если с нами происходит нечто из «стигматизированного» списка и мы стыдимся этого, то нам трудно открыться, чтобы получить поддержку. Проще верить, что мы просто заслуживаем нашего стыда.

Идея делить людей на достойных и недостойных не нова. Посмотрите на историю благотворительности и филантропии, насчитывающую столько же лет, сколько и история человечества, и вы увидите, что нуждающихся в помощи бедняков всегда делили на «достойных» и «недостойных». Такой способ мышления стал частью нашей культуры. Вы можете видеть, как он реализуется в политике, в районе, где вы живете, в вашей семье. Он действует на личностном уровне ровно так же, как и на общественном. Вернемся к истории на парковке. Допустим, что женщину, прильнувшую к рулю, поразил сердечный приступ и ее отправили в больницу. Сколько соседок на следующий день приготовят ее детям поесть? Сколько, пока она будет выздоравливать, предложат подбросить их до садика и встретить на обратном пути? Но она была пьяна. Теперь, если ее отправят на реабилитацию, как вы думаете, сколько будет кастрюлек с супом и сколько найдется мам, которые пригласят детей поиграть к себе домой или отвезут их в садик и обратно? Наверное, не очень много.