Разноцветные белые вороны

Человек, который смотрит: Какой симпатичный маль­чик! А джинсы такие отличные — потертые, как у настоящего ковбоя. И вообще он чем-то похож на артиста. Красивый. Подбородок мужественный. Глаза умные... Вот бы с ним познакомиться!

Стеснительный человек: И чего он уставился? (Опус­кает глаза.) Чем я ему не нравлюсь? (Оглядывает свою одежду.) Может, дырку на брюках заметил? (Ерзает на сиденье.) Проклятый прыщ на подбородке! (Закрывает подбородок рукой.) Завтра никуда не пойду. И после­завтра... Пока не пройдет. (На ближайшей остановке выскакивает из вагона.)

Вначале мы собирались проигрывать этот этюд на занятии не более, чем пару раз, т.е. с двумя-четырьмя детьми. Но сразу же стало ясно, что так дешево мы не отделаемся. Сценка «Метро» всегда съедает массу времени, потому что каждый ребенок (даже если ему уже 14 лет) непременно хочет сыграть роль стеснитель­ного человека, выслушать свою порцию комплиментов и посмеяться над тем, каким же он еще недавно был глупым, не понимая такой простой вещи: когда на тебя смотрят — значит, ты очень нравишься.

Этот этюд оказывает большое влияние и на взрослых. Буквально с первого занятия мы стараемся внушить родителям, что почти все они «недохваливают» своих детей. И неизменно наталкиваемся на скрытое, а часто и откровенное сопротивление. Нередко даже в вопию­щих случаях, когда мать или отец (или оба!) только и делают, что шпыняют ребенка, они с пеной у рта доказывают, что уж кто-кто, а они хвалят свое чадо предостаточно. Мы долго не понимали, в чем истинная причина такого сопротивления, тем более что беседы на другие темы обычно встречают полное понимание и доверие. Потребовалось около двух лет непрерывной психотерапевтической работы, чтобы мы догадались: тут дело не в индивидуальных особенностях тех или иных родителей, а, скорее всего, в особенностях нашей культуры в целом. Уж не знаем, было ли принято помногу хвалить ближнего в давние времена (во всяком случае, пословица «Каша себя хвалит» и ставшие поговоркой слова Крылова «За что же, не боясь греха, кукушка хвалит петуха? —За то, что хвалит он кукушку» наводят на мысль, что на похвалу в России никогда не были особенно щедры), но в советскую эпоху это ни в коей мере не приветствовалось и, наоборот, по отношению к детям считалось непедаго­гичным. Да и самооценку следовало ориентировать по преимуществу на критику, а не на похвалу. Одноклас­сники, сокурсники, сотрудники говорили человеку по сути гадости в глаза, и это называлось здоровой критикой. Более того; от человека требовалось что-то вроде ритуального самобичевания, когда на собраний, прилюдно, он должен был зачитать так называемый «самоотчёт», в котором львиную долю текста занизила «самокритика». «Он (она) самокритичен» — это и было высшей похвалой. Считалось, что чем сильнее и боль­нее ударять человека мордой об стол, тем выше он взлетит, тем активнее будет бороться со своими недо­статками. Может быть, для людей спортивного, соревновательного склада это в какой-то мере и справедливо (хотя тоже сомнительно). Но для более тонко органи­зованной психики со склонностью к самоанализу, к рефлексии — а это ведь одна из главных особенностей русского менталитета! — такие «воспитательные меры» просто губительны. Кстати, под этим углом зрения в столь частой жалобе родителей на сверхзастенчивость детей нет ничего удивительного.