|
О Вершинине: «От того, как он сел, в каком физическом самочувствии — у меня отсюда вся психология идет. Вы (исполнителю роли В. Л. Ершову. — П. Е.) вот так сели: подтянуто, скромно — подходит это к Вершинину или не подходит? Нет, вот как он сядет (показывает: свободнее, размашистее), а скромно не сядет» (103, стр.306). Особенно настойчиво этого рода требования Владимир Иванович предъявлял исполнителю роли Кулыгина — В. А. Орлову: «Надо увидеть себя важным, непременно важным». «На чем я это нахожу? На том, что я важный, на том, что я всегда хожу по коридору гимназии, немного подняв голову». «Непременно: идет надворный советник. Ходит человек — хозяин положения, хозяин сегодняшнего дня. Он орден носит в полном сознании своих заслуг. И в то же время весь полон энергии» (103, стр.208-209). «Я говорил: больше «генеральского» (103, стр.416). «Будем переключать самочувствие на «генеральское» или нет? Если будем, — тогда другой ритм, другой темп. Генерал, генерал, генерал — довольно полный, с брюшком» (103, стр. 428). «Он весь крупнее, с животиком. Чтобы чувствовался статский советник, генерал» (103, стр.468). «Или — или. Или — что-то он в себе перемалывает, перебарывает, или остается учителем и надворным советником... Что превалирует? ... Я бы искал, идя от учителя и надворного советника» (103, стр.481). Приведенные примеры, мне кажется, убедительно говорят, во-первых, о том, что представления о партнере играют большую роль при построении взаимодействий на сцене, во-вторых, о том, что представления эти весьма разнообразны и сложны, хотя в них есть нечто повторяющееся, и, в-третьих, о том, что действовать в соответствии с предлагаемыми обстоятельствами, формирующими эти представления, вовсе не так легко, как это может показаться с первого взгляда. Работая с самыми талантливыми и опытными мастерами МХАТ, Станиславскому и Немировичу-Данченко приходилось проявлять иногда большую настойчивость, прибегать к показам, а подчас и повторяться. Для того чтобы найти верные представления о партнере и о себе самом, актеру приходится заботиться о всем том, что Немирович-Данченко называл «физическим или синтетическим самочувствием» и что слагается из самых малых и простейших «физических действий». К «простейшим действиям» существует в некоторых театральных кругах пренебрежение. Его выразил, в частности, В. А. Орлов в статье «Пусть придут молодые!» (см. 110, стр.28-32), заверяя, что научиться им «нетрудно»... {124). Оказывается — трудно. Даже мастерам МХАТ. И об этом прямо сказал Владимир Иванович на репетиции 16 марта 1940) года: «Может быть, самое трудное в этой роли для вас, для вашей индивидуальности — это солидная походка» (103, стр.473). Речь идет, в сущности, о мере требовательности. Не трудно изображать инициативного, делового, доброго, злого, важного, сильного, слабого или скромного. Стандарты и штампы общедоступны. А вот действовать искренно, по-настоящему по логике другого человека весьма трудно; и главным образом в том, в чем эта логика непроизвольна — именно в тех «мелочах», которые возникают постепенно вместе с индивидуальным характером, которых сам человек не замечает и которые на сцене являются следствием предлагаемых обстоятельств не данного момента, а многих лет предшествовавшей жизни действующего лица, вошли в его плоть и кровь; ведь и в реальной жизни люди перестраиваются с великим трудом. — 187 —
|