Запрещенный Сталин

Кулик (председательствующий). Слово имеет тов. Сталин.

Сталин. Я хотел бы, товарищи, коснуться некоторых вопросов, которые либо не были задеты в речах, либо были задеты, но не были достаточно освещены.

Первый вопрос о войне с Финляндией.

Правильно ли поступили правительство и партия, что объяви­ли войну Финляндии? Этот вопрос специально касается Красной Армии.

Нельзя ли было обойтись без войны? Мне кажется, что нельзя было. Невозможно было обойтись без войны. Война была необ­ходима, так как мирные переговоры с Финляндией не дали ре­зультатов, а безопасность Ленинграда надо было обеспечить, бе­зусловно, ибо его безопасность есть безопасность нашего Отече­ства. Не только потому, что Ленинград представляет процентов 30—35 оборонной промышленности нашей страны, и, стало быть, от целостности и сохранности Ленинграда зависит судьба нашей страны, но и потому, что Ленинград есть вторая столица нашей страны. Прорваться к Ленинграду, занять его и образовать там, скажем, буржуазное правительство, белогвардейское, — это зна­чит дать довольно серьезную базу для гражданской войны внут­ри страны против Советской власти.

Вот вам оборонное и политическое значение Ленинграда как центра промышленного и как второй столицы нашей страны. Вот почему безопасность Ленинграда — есть безопасность на­шей страны. Ясно, что коль скоро переговоры мирные с Фин­ляндией не привели к результатам, надо было объявить войну, чтобы при помощи военной силы организовать, утвердить и за­крепить безопасность Ленинграда и, стало быть, безопасность

нашей страны.

Второй вопрос, а не поторопились ли наше правительство, наша партия, что объявили войну именно в конце ноября, — в начале декабря, нельзя ли было отложить этот вопрос, подож­дать месяца два-три-четыре, подготовиться и потом ударить? Нет. Партия и правительство поступили совершенно правильно, не от­кладывая этого дела и, зная, что мы не вполне еще готовы к вой­не в финских условиях, начали активные военные действия имен­но в конце ноября — в начале декабря. Все это зависело не толь­ко от нас, а скорее всего, от международной обстановки. Там, на Западе, три самые больших державы вцепились друг другу в гор­ло, когда же решать вопрос о Ленинграде, если не в таких усло­виях, когда руки заняты и нам представляется благоприятная об­становка для того, чтобы их в этот момент ударить.

Было бы большой глупостью, политической близорукостью упустить момент и не попытаться поскорее, пока идет там война на Западе, поставить и решить вопрос о безопасности Ленингра­да. Отсрочить это дело месяца на два означало бы отсрочить это дело лет на двадцать, потому что ведь всего не предусмотришь в политике. Воевать-то они там воюют, но война какая-то слабая, то ли воюют, то ли в карты играют.